Комьюнити. Люди, которые смотрят документальные фильмы

В 2014 году команда ЦСК «Смена» запустила цикл публичных киносеансов «Субъектив» — сезонную серию показов документального кино российских режиссёров и встречи или скайп-конференции с ними. За два года здесь показали больше 30 фильмов. В рамках «Субъектива» в Казань приезжали Марина Разбежкина, Михаил Угаров, Виталий Манский, Любовь Мульменко и другие.

Мы поговорили со зрителями, которые ходят на сеансы «Субъектива» чаще, чем остальные, и узнали, какие показы запомнились им больше всего, для чего они приходят в «Смену» два раза в месяц и чем неигровое кино привлекает аудиторию.

Мое знакомство с «Субъективом» началось довольно тривиально ― с соцсетей: прочитала о показах, посмотрела на фото, полные заинтересованных лиц, и решила скоротать зимний вечер за кинопросмотром. Атмосфера затянула почти сразу, а после фильма «Братья Ч» сомнений не осталось ― я поняла, что хочу быть частью этого.

В этом сезоне мне удалось посетить лишь половину кинопоказов, но я искренне верю, что застала всё самое интересное. В настроение больше всего попали «Декабрь — май» и «Камчатка — лекарство от ненависти». Они о разном, но об одном ― о фатальности в жизни Человека и человечества. И, безусловно, запомнились фильмы режиссёров-подростков с их очаровательной наставницей Диной Бариновой, фильмы, приглашавшие зрителей вместе погрустить и похохотать над взрослыми проблемами почти взрослых людей.

В «Субъективе» важно всё! Я наслаждаюсь каждым элементом и каждой деталью показов. Даже прохладный зал, в котором и летом иногда хочется надеть свитер, стал неотъемлемой частью атмосферы. Сфера моей деятельности далека от кино ― я руководитель общественной организации в КНИТУ-КАИ, курирую деятельность студентов, которые создают и реализуют различные социальные проекты. Однако это не мешает мне получать удовольствие от документального кино и мечтать, что однажды, на склоне лет, я сниму свой фильм и покажу его в «Смене».

Этот проект для меня ― осознание того, что людям хочется рассуждать, мечтать и менять что-то в своей и чужой жизни. После просмотров веришь, что рутина с её ипотекой, громким телевизором у соседей и мешком картошки ещё не победила в нас желание жить.

О «Субъективе» я узнал от друзей из «Смены», чуть раньше, чем они запустили рекламу мероприятия, но ходить начал только с мая 2014-го, это были показ фильма Марины Разбежкиной «Оптическая ось» и встреча с режиссёром. Во второй день Марина Александровна показывала работы своих учеников, но людей пришло уже не так много, гораздо меньше, чем в первый день, когда был аншлаг. Что, в общем-то, зря, было три очень крутых фильма: «Милана» Мадины Мустафиной, «Прощённый день» Дины Бариновой и «Мама» Лидии Шейниной.

Мне запомнились все фильмы, которые я здесь посмотрел. Все они разные — разные истории, по-разному рассказанные. Даже, например, фильмы об уличных музыкантах; тогда за один день было показано четыре работы: три фильма The Sound of Change Артура Мирошниченко и «Ямаха» Инны Омельченко.

Фильмы Артура с безумно красивым видеорядом, картинкой, музыкой, даже субтитры не обязательно читать, я и не читал. «Ямаха» Инны — очень ироничная и весёлая история о мечтающем стать музыкантом чуваке со старым синтезатором. В фильме много безумно смешных сцен.

Для меня «Субъектив» — это возможность посмотреть настоящее неигровое кино, и это, как правило, просто невероятные истории или события, происходящие с героями. Тут как у Паланика в «Фантастичнее вымысла»: «Жизнь увлекательнее самого изощрённого вымысла».

Осенью 2014 года в Казань приезжала сценарист Любовь Мульменко. В «Смене» показывали два игровых фильма ― «Комбинат „Надежда“» и «Ещё один год». «Комбинат» произвёл на меня очень большое впечатление, и, несмотря на то, что этот фильм сложный и давящий, он поднял мне настроение. Я увидела что-то честное, сильное, это запало.

На «Ещё один год» пришла с другом, которого вообще сложно представить в «Смене»: он очень суровый на вид, а фильм был про молодую пару, развод, нежности. И его тронуло, я помню. Он потом весь вечер писал про это кино, хотел обсуждать. Я стала ходить, постепенно втянулась. Мне это было важно, для меня что-то новое открылось. Было очень много фильмов, которые сильно повлияли на меня.

В этом сезоне я была практически на всех показах. Запомнились «21 день» Тамары Дондурей и «Снимай меня» Леры Латыповой. Очень разные истории, конечно, но обе о смерти. «21 день» ― о хосписе и его обитателях, «Снимай меня» ― о жизни частного крематория в Новосибирске. Владелец решил на нём зарабатывать, там есть музей и много услуг, можно выбирать для похорон подушечки, сорочки, можно записать обращение к тем, кто придёт на прощание… Вообще, я понимаю, что о смерти каждый человек рассуждает перманентно, это вечная тема. Кто-то боится даже мысль о ней допустить, кто-то шутит постоянно. Но все про неё знают. Я смотрела фильм про крематорий, и у меня было такое раздражающее чувство, я уже устала от темы, мне казалось, что у меня мало сил. Но это было важное кино. Там очень честная героиня, она же и режиссёр: её любимый человек покончил с собой, сын болеет, в фильме очень чувствуется её печаль. И тут же рядом владелец крематория объезжает свои «владения» на коне, посетителям крематория в «Ночь музеев» предлагают залезть в гроб, и это очень смешно. Такая амбивалентность даёт ощущение, что всё очень хрупко.

Картина «21 день» ― это истории пациентов хосписа. Её героев уже не стало. Одна женщина, ей около 90, — она не может ходить, но в таком ясном уме! Она шутит. Ей интересно жить, она узнаёт новости, рассуждает, рассказывает, как в каракулевом пальто или шубке когда-то давно переходила через дорогу в Ленинграде и на неё обратил внимание мужчина, и ты понимаешь, что это на самом деле было недавно, совсем немного времени назад. Удивительно. От этого как-то светло на душе, жизнь совершенно не кажется напрасной и почему-то не пугает её конечность. Там, в фильме, кажется, что жизнь перед концом ненадолго замирает, как будто им дают возможность погреться под солнцем, окунуться в заботу, пошутить перед тем, как всё закончится. А потом, может быть, заново начнётся.

Ещё две важные картины ― «Мой друг Борис Немцов» Зоси Родкевич и «Декабрь — май» Кирилла Ненашева. Первый ― портрет Бориса Немцова незадолго до его смерти. Мне понравилось, что Немцов там предстаёт не дерзким, каким я когда-то, в детстве, его помнила, а немного неуклюжим, смешным. Для меня это не стало противоречием, скорее я увидела его с другой стороны, и это было здорово. Он стал мне ещё более симпатичен.

Выбирая между просмотром и обсуждением, скажу, что фильмы для меня значат больше. Я всегда прихожу сюда ради кино. На показах я узнаю, как живут другие, самые разные люди. Моя любимая, очень важная для меня картина из всего, что я видела в «Субъективе», ― это «Вместе» Дениса Шабаева, он снимал её с дочкой. Фильм про их отношения, про их путешествие, про сближение. Каждый в этом увидел что-то своё. Когда смотришь разные истории, осознаёшь, что люди на самом деле очень похожи: всем хочется, чтобы их понимали. С показов я иногда ухожу в немного подавленном настроении, но эти фильмы скорее примиряют с реальностью, чем заставляют спрятать голову в песок. Вот такой парадокс.

В документальных фильмах всё объективно, насколько это возможно, без притягивания за уши («вот вверну сюда словечко, чтобы было смешно»). «Субъектив» даёт мне мечту или надежду, что когда-нибудь я смогу сделать что-то подобное сама.

Я уже давно видела информацию о мероприятии в Facebook, но кинопоказы начала посещать с этого года, с весеннего «Субъектива», и была почти на всех. Отметила для себя «21 день» Тамары Дондурей. Он запомнился благодаря чудесной главной героине, а скайп-обсуждение с режиссёром после просмотра оставило приятное впечатление. Запомнился и «Снимай меня» Леры Латыповой порой абсурдными моментами, которые произошли на самом деле. Это мы потом и обсуждали. Было весело, конечно, хоть работа и о печальном. Яркое впечатление оставили фильмы режиссёров-подростков: разные работы, сделанные разными людьми различными способами, от дурачливости и инфантильности до серьёзности и печали.

Важная составляющая мероприятия для меня ― участие режиссёра в обсуждении. Его комментарии, предыстория фильма дают возможность посмотреть на работу с другой стороны.

Когда идёшь на «Субъектив», заведомо знаешь, что встретишь там знакомых. Как правило, после кинопоказа мы продолжаем «культурный четверг», это уже традиция.

Я следил за событиями в «Смене», увидел новость — пошёл. И тут понеслось: «Субъектив» за «Субъективом». Был на четырёх из девяти, считаю успехом. Лучшими нахожу фильмы режиссёров-подростков. Жаль, сам в 14 такой не снял.

Я стала постоянным посетителем «Смены» с одного из первых книжных фестивалей. На «Субъектив» хожу уже года два и в этом сезоне не пропустила ни одного показа.

Самой важной для меня стала встреча с Кириллом Ненашевым. Приятно осознавать, что есть молодые люди, которые продолжают своё дело в соответствии со своим мироощущением, несмотря на внешние трудности. Я никак не связана с документальным кино, разве что с Разбежкиной немного. Когда училась в университете, она читала у нас курс по истории кино и на зачёт я сдавала ей сценарий. Хотя я очень экстравертированный человек, на «Субъективе» мне для компании достаточно фильма. Мне интересна вся фестивальная документалка, я почти всегда довольна выбором организаторов и теперь очень им доверяю.

На этом мероприятии важно всё: фильмы, встречи с режиссёрами, люди, само пространство. Дома, наедине с фильмом, я бы не получила столько удовольствия. Процесс обсуждения раскручивает мысли и даёт почву для появления вопросов в моей голове, часто они возникают после завершения беседы и задавать их, к сожалению, уже некому. Документальное кино погружает в глубокие состояния сильнее, чем игровое. Сама жизнь смотрит на тебя, но чья-то другая, не похожая на твою.

Позапрошлой зимой на одной из новогодних вечеринок какой-то парень в баре щедро переливал мне пиво из своего стакана и упрекал в том, что я не хожу смотреть документальное кино в «Смену». Позже выяснилось, что это был куратор «Субъектива». Так я узнала об этой инициативе и стала ходить туда. В этом сезоне удалось попасть на все показы. Видимо, стоило всё-таки брать абонемент.

Мне сложно выделить один фильм, который понравился больше, все они разные и сняты на разные темы. Хорошо запомнился разговор с удивительной Диной Бариновой о том, как она учит подростков снимать документальное кино. Мне безусловно важны сами фильмы, возможность посмотреть то, чего в принципе не увидишь практически нигде, и последующее обсуждение картин с авторами. Причём зачастую такой разговор не ограничивается исключительно вопросами о самом фильме, а переходит в полноценную беседу с режиссёром. Конечно, не было бы фильмов — не было бы и «Субъектива». Но его также не было бы без энтузиазма ребят из «Смены» и без зрителей, которые приходят, смотрят и обсуждают. Здесь невозможно определить, что в конечном счёте важнее.

«Субъектив» для меня ― это возможность посмотреть вблизи на людей, с которыми я, при всём желании, вряд ли когда-либо познакомилась бы в реальной жизни, и оказаться в обстоятельствах, сильно отличающихся от моей повседневности.

На «Субъектив» я впервые попал в январе 2015 года, когда показывали фильм Дарьи Хлёсткиной «Последний лимузин» о создании последних правительственных автомобилей на московском заводе имени Лихачёва. С тех пор стараюсь не пропускать ни одного кинопоказа.

В этом сезоне все фильмы были интересны, но особенно запомнились картины, посвящённые общественно-политической тематике, своеобразной рефлексии об истории страны, выбору направления в ходе очередной исторической развилки. Это, прежде всего, фильм Сергея Лозницы «Событие» о жизни Ленинграда во время ГКЧП в августе 1991 года, картина Кирилла Ненашева «Декабрь — май» о протестных акциях в Москве 2011−2012 годов и фильм-портрет Зоси Родкевич «Мой друг Борис Немцов». Мой выбор обусловлен тем, что из-за общественно-политических тенденций последних двух лет в стране не принято говорить о политике серьёзно, что в корне неправильно. Происходит стремительная примитивизация общественного дискурса, которая порождается репрессивным законодательством. Люди в этих условиях склонны действовать рационально, сначала занимаясь самоцензурой, а потом и вовсе отчуждаясь от актуальной политической повестки. С этим ничего не поделаешь. Но именно поэтому показ подобного рода фильмов и их обсуждение ― крайне важное явление, оно поможет сохранить хоть какие-то зачатки гражданского общества.

Вообще, для меня важно всё, что происходит в «Смене». К деятельности этого культурного пространства я отношусь с особым пиететом. «Субъектив» для меня ― это прежде всего социально-культурный проект, который позволяет получать информацию о развитии самых разных сфер общественной жизни. Эту функцию, по идее, должны выполнять СМИ, однако сейчас наблюдается кризис в этой сфере. В настоящее время мы практически ничего не знаем об обществе, в котором живём, о социальных группах, из которого оно состоит, ценностях и культурных установках, характерных для него. Это касается деления российского общества как по экономическому, региональному, этноконфессиональному, так и, например, по половозрастному принципу. «Субъектив», в рамках которого показываются фильмы режиссёров-подростков, картины о жизни в хосписах, короткометражные ленты об уличных музыкантах, в некотором смысле восполняет информационную пустоту.

Но я ни в коем случае не заявляю о замене циклом публичных показов целого института СМИ. Во-первых, фильмы, показываемые в рамках «Субъектива», однозначно не для всех. Во-вторых, за редким исключением (во всяком случае, из того, что я видел), в документальных фильмах герои показываются в их естественном состоянии, в них нет художественной игры актёров. Однако процесс монтажа картины может кардинальным образом поменять всю первоначальную идею и проблематику фильма, а также изменить роль и положение снятых героев, о чём они сами могут вовсе не догадываться. В этом смысле документальные фильмы подвергаются значительной субъективной обработке режиссёрами. Несмотря на всё это, я считаю, что такие картины актуализируют альтернативную повестку в социальной сфере, культуре, политике. Они показывают жизнь не в русле «чёрно-белой» дихотомии, а как сложное, комплексное явление. Казалось бы, банальное утверждение, однако оно не всегда и не всеми воспринимается всерьёз.

Фото: Денис Волков