Фотограф, дизайнер и клипмейкер «Пошлой Молли» Люба Чиркова: «Я просто хочу донести до малых, что молодость должна быть угарная»

Три года назад дизайнер и фотограф Люба Чиркова переехала из Казани в Санкт-Петербург с накоплениями в 30 тысяч рублей. Сейчас ей 25, она снимает клипы для группы «Пошлая Молли» и ведет два бизнеса: бывшую дизайн-студию, нынешний начинающий продюсерский центр Indigo Production и бренд одежды Indigo Stuff, который этим летом выпустил первую коллекцию одежды, а осенью планирует релиз второй. «Инде» поговорил с Любой об учебе в Казанском худучилище, съемках в «Джем-баре», истории знакомства с солистом «Пошлой Молли» Кириллом Бледным и режиссерах, которые ее вдохновляют.

Ты из Можги.

Да, Удмуртская Республика.

Когда и почему ты переехала в Казань?

В 15 лет, после девятого класса. Меня мама отправила учиться на дизайнера. Вначале я хотела поступать в Москву — собственно, туда, где училась мама, в Абрамцево (имеется в виду Абрамцевский художественно-промышленный колледж имени Васнецова. — Прим. «Инде»). Она сама была мастером по гжели, а меня хотела устроить на обработку железа, ювелирку, витражи и все такое. Но там были сложности со сдачей экзамена по литературе, и в итоге мы выбрали Казанское худучилище.

Ты говоришь: «мама отправила». То есть тебе вообще-то не хотелось быть дизайнером?

Нет, хотелось, конечно. Просто решение принимала она. А так я с детства рисовала, поэтому у меня вообще не было вопросов, чем заниматься.

Что было после училища?

Обычно люди идут в академии, институты. Я тоже мечтала в Муху поступить (имеется в виду Санкт-Петербургская художественно-промышленная академия имени Штиглица. — Прим. «Инде»), но у родителей не было возможности меня содержать. Тем более что училась я все четыре года на платном. Поэтому как окончила училище, сразу стала искать работу. Главный критерий был — куда угодно, только не в типографию.

Почему?

Дизайнера там просто убивают, сразу же. Нарисуй унитаз, сделай упаковку для кефира, всякие открытки-визитки... Я себя в этом вообще не видела. В итоге устроилась в одну дизайнерскую фирму — делала 3D-модели и иллюстрации, получала 10 тысяч рублей в месяц.

Помнишь, когда начала фотографировать?

Вообще-то мне всегда нравилась фотография — помню, как мой старший брат (нас в семье четверо) купил фотик, который я иногда брала поснимать. В 2012-м, когда я уже работала, я выпросила у мамы взять кредит на свой первый фотоаппарат — это был Canon 650D. Выплачивала сама — на это ушло два года. И все, меня затянуло. Сначала я просто находила каких-то девочек-моделей, фоткала их бесплатно. Постепенно появились коммерческие заказы: я снимала тусовки в «Джем-баре», мероприятия, свадьбы. Параллельно шли дизайнерские шабашки — я разрабатывала торговое оборудование для «островков» в «Меге», вот эти стенды, ширмы, столы. Не то чтобы мне очень нравилось снимать свадьбы или дизайнить «островки», но я старалась серьезно относиться к каждой работе. Просто я с самого начала взяла себе за правило никогда не делать ***** [ерунды]. Когда я поняла, что за один частный заказ могу получить больше, чем за месяц в дизайнерской фирме, уволилась. С тех пор больше никогда ни на кого не работала.

На кого ты ориентировалась в фотографии?

Вроде ни на кого — просто фоткала как мне нравится. Я вообще не знаю никаких имен. Единственное, в самом начале я познакомилась с Динаром Jay Lay — был такой известный казанский фотограф. Мы подружились, я ездила с ним на мастер-класс в Питер, а потом мы даже что-то совместное делали.

У тебя много постановочных нестудийных кадров в нестандартных местах. Расскажи какую-нибудь самую безумную историю со съемок.

Год или два назад я листала в «Инстаграме» рекомендованные записи и увидела кадр: девочка 13−14 лет стоит в голубом бассейне. Вокруг — пар клубами и снег, на фоне — задрипанные пятиэтажки. Написала ей, оказалось, дело происходило в Воткинске — у них там есть какой-то крутой банный комплекс с бассейнами под открытым небом. Я сразу купила билет до Ижевска, договорилась с другом, что он отвезет меня на машине до Воткинска, по дороге нашла очень красивую модель. Было минус 30, и вот я с камерой лезу в этот бассейн… В общем, такая история.

Еще у тебя очень узнаваемая манера обработки снимков. Как и где ты этому училась?

Методом тыка в «Лайтруме» (Adobe Photoshop Lightroom — графический редактор. — Прим. «Инде») и «Фотошопе». Поначалу меня очень сильно увлекал процесс, я могла одну фотографию делать две недели: перекидывала ее из «Фотошопа» в «Лайтрум» и обратно, не спала несколько ночей, а потом все обнуляла и начинала заново. Цвет — это же объемное пространство, в котором можно бесконечно плавать, вытягивать из него какие-то нюансы, а не просто добавлять или убавлять яркость.

То, что ты делаешь, — клипы, одежда, дизайн — очень молодежно (прости за это слово) и определенно нравится подросткам. А каким у тебя был подростковый период?

Мне кажется, все началось, когда мне было 13 лет и мама отправила меня в очередной лагерь. Я всегда любила экспериментировать с внешностью, и перед сменой пошла в парикмахерскую — подстригла волосы так, чтобы только макушка торчала, и покрасила их в белый. В лагерь я приехала в кислотно-зеленой длинной футболке, леггинсах и розовых кедах. В первый же день меня облепил мой отряд — я сначала даже не поняла, что происходит, они сели вокруг меня, будто я им какую-то историю должна рассказать. Потом кто-то спросил робко: «Ты что, эмо?» Я такая: да нет, я Люба. Я реально подумала, что эмо — это имя. И они стали мне рассказывать про субкультуру со всеми стереотипами: мол, это люди, которые режут вены, смотрят «Спанч Боба», слушают Tokio Hotel. После лагеря я стала искать информацию сама.

Сначала было ощущение, что я единственная эмо в Можге. Но потом я написала под железнодорожным мостом на столбе маркером что-то типа «эмо рулит». Через несколько дней вернулась, а там был ответ типа «привет, да». Я подумала: ну ничего себе! Девочку, которая мне ответила, в итоге нашла в каком-то локальном интернет-чате. Она привела меня к восьмой школе — а я училась в девятой, — там таких, как мы, было человек десять, и для меня это было откровение. Мы затусили — это было сумасшедше. Слушали музыку — стандартный набор типа Lumen, «Оригами», «Психеи», Jane Air, Bring Me The Horizon, некоторые ребята сами играли, устраивали какие-то вечеринки... А потом я уехала в Казань.

Завела новых друзей и продолжила быть эмо?

Я себя никогда эмо не называла — наверное, я просто была каким-то неформалом. Мне кажется, я только сейчас начала себе признаваться, что я эмо (смеется). В Казани у меня поначалу вообще никого не было: я ходила одна в «Крылья» — был такой клуб на Булаке, — знакомилась с людьми, которые пили «Ягуар», блевали у входа и все такое. Но не скажу что я дружила с кем-то из тусовки.

В какой-то момент я стала фотографировать концерты и познакомилась с одним очень известным музыкантом — не буду называть имя. Я сделала ему несколько портретов, мы подружились, и, можно сказать, с этого у меня все началось. Когда я переехала в Питер, этот чувак был там с концертом и со всеми меня познакомил. Чуть ли не в первую неделю в новом городе я уже знала толпу крутых ребят — художницу Лору Зомби, каких-то блогеров, группу Little Big, Алину Пязок (молодой российский продюсер и клипмейкер. — Прим. «Инде»), Виталика Акимова (фотограф, автор проекта «365 незнакомцев». — Прим. «Инде»). Когда попадаешь в такую творческую тусовку, где все друг с другом знакомы, делать что-то становится проще.

Работы Любы Чирковой

Почему ты переехала в Питер?

В Казани меня ничего не держало. Я не понимала, что мне тут делать, кроме как снимать свадьбы, вечеринки и лукбуки для мутных шоурумов. Или рисовать логотипы для булочных и магазинов белья. А Питер, наверное, единственный город в России, где я хотела бы жить, — из-за атмосферы. Короче, я приняла решение, заработала за месяц 30 тысяч рублей и переехала.

Когда у тебя появилась идея создать свой бренд? И что было сначала — Indigo Stuff или Indigo Production?

Когда я уволилась из той фирмы, я подумала: круто было бы создать свое течение, чтобы люди сами обращались ко мне, а я бы была типа арт-директором с решающим правом голоса. Потому что я не могу делать что-то по указке — меня сразу начинает ломать. Тогда в Казани как раз открывался «Штаб», и там искали резидентов. Я подумала: надо заявить о себе. Сделала сайт с каталогом работ, позвала в партнеры своего парня-программиста Альберта, и получилась дизайн-студия «Поток Indigo», которую я сейчас переделываю в продюсерский центр Indigo Production. Пока мы все это делали, я передумала идти в «Штаб», а через несколько месяцев переехала в Питер. Там я познакомилась с чуваками, которые делают форум Design Prosmotr. Я работала с ними как фотограф и видела, что на всех их событиях продают какие-то наклейки и скетчбуки. Решила сделать свои, и на очередном мероприятии у меня все раскупили за пять минут. Это было начало Indigo Stuff. Потом я стала делать значки, футболки с рисунками — их придумала, когда мне нужна была одежда для съемок, которую я нигде не могла купить. После футболки с надписью Near, которую я нарисовала акрилом, мне стали массово писать и просить такую же.

Что значит эта надпись?

Это очень семейная личная история, не хочу ее рассказывать во всех подробностях. Если кратко: как-то я приехала в Можгу и уломала старшего брата пойти фотографироваться, хотя он вообще-то суперскромный. Он занимается охотой, и я попросила его взять с собой ружье. В кадре он в этой футболке с ружьем на фоне сосен. Это была попытка передать какое-то эмоциональное состояние через фотографию — трудно объяснить словами. Вообще все мои работы — это выражение каких-то загонов и сложных чувств.

Сейчас Indigo Stuff готовится к релизу первой большой коллекции. Что о ней можно сказать?

На второй год существования бренда мы решили делать что-то большее, чем футболки. Я сама придумала дизайн, мы долго выбирали ткани, фурнитуру, искали фабрики. В итоге в новой коллекции будут штаны, футболки, лонгсливы, халаты, сумки, кошельки, носки и кеды — кастомайзинг с Converse. Концепция — вся одежда одного размера, все вещи — унисекс. Единственная женская вещь — топики, и я пока не уверена до конца, что мы будем их продавать.

Вещи Indigo Stuff

Расскажи про ДНК бренда — какие ценности вы транслируете через одежду?

Фиг знает. Просто делаю что нравится. Я сама вечно не могу найти себе одежду — ношу либо то, что сама себе шью, либо то, что покупаю в секондах или Uniqlo. По брендам не заморачиваюсь. Мне кажется, единственная брендовая вещь у меня в гардеробе — подаренная кепка Supreme. Очень, кстати, классная: ношу ее со здоровой обоссанной кожанкой, которую купила в Берлине, и с кожаными ботинками. В этом луке только кепка Supreme говорит, что я на стиле, — иначе можно было бы подумать, что я фанат группы «Король и Шут». Вообще мне с юности близко все субкультурное — неформальная туса оставила на мне след. Так что сейчас я, можно сказать, возвращаю малым эмарьство.

И как малые реагируют?

Ну, у них сейчас какой-то новый виток. Но я просто хочу донести до них, что молодость должна быть угарная. Что надо веселиться.

Какой российский стритвир тебе нравится?

Вообще никакой. Я этим просто не интересуюсь и конкурентами никого не считаю — мы делаем разные вещи.

Производство одежды — это дорого. Вы смогли выпустить первую коллекцию потому, что у Indigo много заказов?

Да. Тут два фактора: во-первых, я стала дарить одежду своим питерским друзьям, среди которых много популярных ребят. Информация разлетелась, заказов стало много. Во-вторых, я начала работать с ребятами из «Пошлой Молли», и это тоже сработало на популярность.

Как вы познакомились?

Однажды моя подруга Яна Крюкова написала сообщение: «Я нашла классную группу, приходи в гости танцевать». Я пришла, и она включила «Пошлую Молли». Они тогда только выпустили альбом и их особо никто не знал. Мне очень понравилась музыка — такая, возвращающая юность. Это было примерно в феврале прошлого года. Я сразу написала чувакам, и все закрутилось: они приехали, мы сняли клип на песню «Я очень рад, что ты раздеваешься». Снимала я на фотоаппарат, у нас не было никакой особой идеи или сценария — я просто методом тыка выбирала места, мы гуляли по улицам, бухали и угорали. Часть съемок проходила в Москве, часть — в Питере. Потом мы сделали еще одно видео — на «Ханнамонтану», но клип пока не вышел.

Почему?

Во-первых, есть более приоритетные задачи. Во-вторых, у меня, кажется, не хватает кадров, и я пока не придумала, какой материал мне нужен.

То есть ты просто написала Кириллу Бледному: чувак, приезжай в Питер, я сниму тебе клип?

Мы договорились, что встретимся в Москве — у них был один из первых концертов в столице, в зал на 200 человек пришло 800. Кстати, в первый же день знакомства с Кириллом мы жестко рассорились. Перевеселились и переугорели, стали ругаться, и я такая: «все, чувак, иди на хрен». Но на следующее утро он протянул мне мизинчик, и с тех пор мы все делаем вместе. А полтора месяца назад он переехал из Украины ко мне в Питер. Ну, не ко мне — он живет по соседству, чтобы было удобнее работать над совместными проектами. Я хочу, чтобы мы вместе делали всякие бизнесы. Понятно, что это все может быстро пройти, поэтому надо успеть что-то построить.

«Это все» — ты имеешь в виду популярность?

Да. Если сейчас настроить дела, потом можно будет расслабиться и заниматься тем, что нравится. Мне хочется развить продакшн-студию, делать ролики, мультфильмы, клипы. В перспективе можно будет заниматься продюсированием начинающих артистов. Но я понимаю, что это все пока мечты и разговоры и, чтобы все сбылось, придется еще много работать.

Расскажи про клип «Типичная вечеринка с бассейном». Кто писал сценарий, где был этот бассейн?

Съемки проходили в Киеве. Сценарий писала я, а идея принадлежала Кириллу. Вначале мы долго искали коттедж, и в итоге нашли дом, где живет обеспеченная семья: муж работает, а жена сидит дома с детьми и занимается частным детским садиком, который расположен там же. Съемки проходили в выходные, когда садик не работал. На все про все ушло три дня: полтора дня готовили локацию и красили стены, полтора снимали. Стены потом, кстати, пришлось перекрашивать обратно. А бассейн располагался в другом месте — во дворе многоквартирного дома, где живут киевские мажоры. Вообще нашему локейшн-менеджеру с таким сценарием было очень тяжело найти место: «Что? Вечеринка? Секс? Убийство? Простите, но не у нас». В итоге мы зашли в тот дом под предлогом, что якобы снимаем рекламу для всего жилого комплекса, и нам поверили.

Семья из первого дома видела клип?

Да. Я не слышала их комментарий, но проблем вроде не было.

Как ты вообще пришла в видеопродакшн?

Просто начала снимать видосы. Самый первый сделала, когда приехала в Казань и у меня было плохое настроение. Я была в гостях, и у девочки в туалете стояло неоновое освещение. У меня были накрашены губы, я стала растирать помаду и подумала, что это выглядит прикольно. Поставила камеру и записала, как смываю макияж, снимаю пирсинг, распускаю волосы и раздеваюсь. В голове сразу появился лозунг к видео: «создай себя». Я подумала, что можно было бы сделать серию работ, но в итоге из этого так ничего и не получилось. Вообще, я думаю, видео мне понравилось потому, что это возможность работать не с одной картинкой, как при обработке фотографии, а с целыми 25 в секунду. Ловить момент, выбирать миллисекунды, вырезать определенные движения. Как фото, только круче.

То есть «Вечеринка с бассейном» была твоей первой режиссерской работой?

Да, и изначально я вообще не понимала, как это делается. Мне очень помогала команда, с которой я работала: они объяснили, как прописывать сцены и раскадровки, как чередовать крупный план со средним и общим и прочие азы. В итоге первую версию клипа мы смонтировали за неделю — сидели круглыми сутками. С цветокоррекцией было дольше: мне все не нравилось, и в какой-то момент я решила просто изучить программу и сделать работу сама.

Сколько у клипа просмотров на «Ютубе»?

Честно говоря, я не слежу. И комментарии не читаю. Может, четыре миллиона.

Пять миллионов шестьсот тысяч просмотров.

Ну вот, а я даже не в курсе. Но для меня процесс важнее результата. Я всегда переживаю, когда делаю, а потом заканчиваю — и никаких эмоций. Хотя с этим клипом у меня связаны две важные истории. Во-первых, Леру, которая играла королеву школы, недавно позвали сниматься в кино — в Лондон, в картину с Робертом Паттинсоном. Мне сказали, что режиссер Роберт Эггерс заметил ее именно в моем клипе. Ну а второй момент — так получилось, что мои друзья познакомились с группой Crystal Castles, на концерте которой я всю жизнь мечтала побывать. После концерта мы пришли в гримерку, и они сами стали показывать нам этот клип. Я такая: «Да, чуваки, это мой».

Ты смотрела интервью Кирилла у Дудя?

Да, конечно.

В комментах многие шутили, что чувак просто недоучился в школе (хотя мне лично интервью понравилось). Как тебе кажется, он там был похож на себя?

Думаю, он просто перенервничал. Может, он и не очень хорошо учился в школе, но это вообще не важно. В общем, мне кажется, нормальное интервью. Хотя ему, насколько я знаю, не нравится.

Какая новая музыка, кроме «Пошлой Молли», тебе нравится?

Наверное, из последнего меня зацепила Гречка. Больше не могу никого назвать. Я особо не слежу за сценой и вообще почти всегда слушаю одно и то же: группы Health, Crystal Castles, MGMT. Но я не пыталась как-то в них вникать, узнавать биографии, думать, как они живут. Все поверхностно — просто нравится, просто слушаю.

Какая у тебя профессиональная мечта?

Снять кино. Художественное. Правда, пока не знаю о чем — идеи есть, но они сырые. Но подходить к этому надо серьезно, поэтому вряд ли я займусь этим в ближайшие годы.

Мудборд Любы Чирковой

Книги

Кино

«У меня достаточно попсовые вкусы в кино — я только начинаю в этом разбираться. В основном смотрю британских и американских режиссеров 1990-х»

Журналы

Собственные работы

Благодарим пространство Mediaport за возможность использовать съемочную площадку

Фото: Регина Уразаева; Видео: съемка - Регина Уразаева, монтаж - Люба Чиркова