«Мы все — штучный товарчик». Шарлот сыграл первый концерт в Казани

О музыке Шарлота сначала узнали в его родной Самаре, уже потом были «Песни» на ТНТ, «Вечерний Ургант» и видео на YouTube. Этой осенью вышел его альбом «Навечно молодой», а сам музыкант отправился в свой первый гастрольный тур. На следующее утро после дебютного концерта в Казани за завтраком Шарлот рассказал «Инде», почему чарты не имеют ничего общего с музыкой, а Казань — сложный для артистов город.

Что ты любишь есть?

Я люблю яичницу.

Сам что-нибудь готовишь?

Каждое утро готовлю яичницу. Туда всякие помидорки, укропчик.

А как же здоровое питание? Яйца, говорят, каждый день вредно есть.

Ну, два яйца не вредно. Если постоянно есть только яйца, то будет вредно. А если чуть-чуть, то… фишка есть. Главное, аккуратно. Не чревоугодничать.

Только яичницу умеешь готовить?

Куриный суп научился варить. Я люблю супы, но у меня плохо получается. В основном я готовлю завтрак: для меня самое главное — правильный завтрак и вода. А обедаю уже в других местах, потому что я в Москве живу один.

Ты все-таки переехал?

Переехал.

Теперь, когда ты там живешь, а не бываешь наездами, можешь рассказать о своих ощущениях от города?

Нет времени в чем-то усомниться. Настолько большой город, что я не чувствую там никакого давления. В основном в Москву едут только позитивные люди. Ну камон: там столько людей, денег, а ты туда едешь ни с чем и в надежде — это же позитив.

С кем ты сейчас общаешься? Я видел в инстаграме ваши совместные с Тосей Чайкиной фото.

Да, мы дружим. Я ее познакомил с Рубчинским, она меня познакомила с Биланом.

И что ты сказал Билану по поводу его концерта в Самаре в нетрезвом виде? Сказал ведь?

Сказал, но не с наездом. Я об этом в принципе узнал, уже находясь в Москве. И я ему говорю: слышал, ты в Самаре… Мы поугорали, но ему было очень неприятно.

Неприятно, что ты ему об этом сказал?

Наверное, то, что я сказал. Хотя он показал мне это видео и говорит: «Нормально же, что им не понравилось?» Ну я ему все равно кинул респект за то, что он приехал второй раз и бесплатно выступил. Это сделает не каждый. Вообще он хороший парень.

Ты его в детстве слушал?

Слушал, конечно. Я знаю точно — невозможное возможно (напевает). То, что на «Евровидении» было, нравилось. А все остальное херня какая-то.

Ты помнишь самое сильное музыкальное впечатление в детстве?

Я был ребенком, который мало в чем отдавал отчет и мало что вообще понимал. Музыку я всерьез не воспринимал и сильных впечатлений от музыки не получал. Мой отец слушал определенную музыку, на которой я и вырос. Beatles и ряд других зарубежных исполнителей. Он слушал и русскую музыку, но я уже тогда понял, что с ней огромные проблемы, потому что хоть отец и слушал ее выборочно, но она все равно звучала дешево на фоне зарубежного. И заниматься музыкой я не хотел из-за этого.

Что он из русского слушал?

«Мираж» он слушал, Пугачеву, конечно же. Я в шесть лет начал играть на фортепьяно, но мне все равно не хотелось выступать. Это было детство, оно шло и шло, а отец, наверное, видел, что я ничего не понимаю, и как будто насильно подпитывал меня музыкально. Музыку включал хорошую, в музыкальную школу отдал. И я проснулся лет в 16, когда окончил ее, забросил фортепьяно, два года не играл и был счастлив. Не пел и песен не писал. И вот мне 16, отец считает, что я наркоман и голубой, хочет отдать меня в колледж на машиностроение, я на грани отчисления из школы, вдруг сажусь за фортепьяно и впервые в жизни хочу играть. Так я начал играть, потом петь и писать песни, поступил в институт культуры и окончил его.

В музыке, да и вообще в культуре и моде сейчас много от эстетики 1990-х. Но это постепенно исчезает, и как будто снова приходят 2000-е, а артисты хотят не читать, а петь. Что ты обо всем этом думаешь?

1990-е возвращаются или богема 2000-х — все это не так. Просто все откровенно ****** (заимствуют). 2000-е всю эту богему ******** (заимствовали) у 1970-х, когда придумали стразы и сформировалась поп-индустрия. Рэп — это тоже сворованная фигня, потому что настоящий рэп был актуален в начале 1990-х, потом был какой-то стремный рок, потом типа опять рэп вернулся. Когда стиль возвращается — это воровство в новом обличии. Что рэп и попса в стиле 1990-х сейчас — все временно, бизнес-проект, люди просто делают бабки.

(Официант приносит заказ.) Давай сделаем паузу, чтобы ты спокойно поел перед аэропортом, а потом продолжим.

Нет, все нормально. Я сейчас в Самару не на самолете, а на «блаблакаре». Мне нужно срочно в Самару.

Из-за чего такая спешка?

У меня есть четыре свободных дня, и я хочу увидеть всех друзей. Поэтому я решил быстрее приехать — самолетом и поездом гораздо дольше.

Как считаешь, можно творческому человеку оставаться актуальным, точно считывать все происходящее вокруг и жить не в Москве, а в Самаре, например?

Думаю, что нет. Я считаю, Москва — это Россия, встреча всех культур, советского и российского. В Самаре нельзя. Как и в Казани, как и в Петербурге. А в Москве можно отчасти почувствовать и Самару, и Казань, и Петербург.

Есть несколько групп, которые не уезжают из родного Екатеринбурга, чтобы, скажем так, не потерять некую идентичность своей музыки.

Никто не сказал, что с переездом потеряешь, но будет сложнее сохранить. И если потеряют, виновата будет не Москва, а они сами. Смотря насколько их музыка широка. Если она не широка на всю Москву, а только на Екатеринбург, то она сломается.

Окей, тогда еще про идентичность. Я открываю чарт «ВКонтакте», не вижу ни одного знакомого имени и включаю наугад, чтобы просто понимать, что сейчас популярно. И у меня возникает чувство, что все это поет один и тот же человек — об одном и том же и на один манер. Качество музыки снизилось из-за общедоступности средств ее создания?

Я думаю, что рано или поздно чарты наконец отделят от такого направления, как музыка. И это все будут называть не музыкой, а чем-то другим. Потому что в чартах ты не услышишь музыку. Это игра. Я понимаю твои чувства — у меня то же самое. Самое страшное, что есть люди, которым это нравится. Что же это за люди такие? Треки делает битмейкер, что-то становится хитом. Следующий хит может быть создан так: берется этот же трек, меняется пара звуков и слов, чуть-чуть мелодия, и люди реально не подумают, что это то же самое. Просто вырисовывается на компе, без чувств. Элджей раз в полгода выпускает большой хит, и тот держится [в чартах], а он ездит по стране и собирает бабки. Артист! Кому-то этого недостаточно, и они выпускают треки раз в месяц. Просто бизнес.

Ты эту формулу создания хита знаешь?

Нет, я не хочу быть хитмейкером. Обычно я с друзьями включаю чарт топ-100 в iTunes, когда мы в нетрезвом состоянии. Мы слушаем и смеемся.

Что из последнего тебя повеселило?

Новая песня Билана, еще Лазарева. У Тимы Белорусских вышла новая песня.

Какая музыка в твоем плейлисте?

В моем плейлисте 95 процентов музыки до 2000-х, а чаще всего я слушаю музыку из детских мультиков.

Ты шутишь?

Нет!

Что за мультики?

(Берет телефон и открывает плейлист.) «Чунга-чанга», «Антошка», «Улыбка», «Настоящий друг» или просто подборка старых советских песен. Я все это слушаю и люблю. Там хорошая музыка и слова. (Включает «Луч солнца золотого».) Но больше всего я люблю The Beatles и «Кино».

Какие-то определенные альбомы у «Кино»?

«Это не любовь» и «45». «45» — мой любимый.

Кто для тебя эталон сочинения текстов?

Цой.

Из того, что появляется сейчас, тебя ничего не трогает?

Редко-редко. Я слушаю и понимаю, что все стало еще хуже.

Мы сейчас говорим о русскоязычной музыке или об иностранной тоже?

И об иностранной тоже. Все одно и то же.

Как тебе новый альбом Канье?

Тема, в которую он ушел, — это круто. Канье мне просто нравится. Он какой-то гибкий.

А что поэзия?

Я всегда был троечником по литературе из-за того, что был не в состоянии выучить строфу. С детства что-то со стихами, хотя очень люблю Лермонтова. Мне нравится его слог и как он иронизирует.

Так, и кто герой нашего времени, как думаешь?

Как ты сам на это посмотришь. Все вокруг может принадлежать тебе, а я считаю, что мне.

Я верно тебя понял, что каждый человек для самого себя должен быть героем?

Конечно. Мы же все разные, и каждый — штучный товарчик. Мы достойны быть собой, в общем.

Ты сейчас работаешь с новым материалом?

Да, в эту пятницу выйдет песня (интервью записано в понедельник, 11 ноября. — Прим. «Инде»). Видео снято, если успеют сделать, тогда будет с видео.

Почти все твои видео длиной в минуту. Это чтобы фокусировать внимание слушателей и чтобы удобно выложить в инстаграм?

Да, самое первое — чтобы уложить в рамки инстаграма. А второе — чтобы уложить в это все самое-самое.

Кто занимается твоим продвижением?

Sony Music Entertainment.

Они тебе помогают с туром и стримингом?

Да.

Тебе с ними удобно?

Пока удобно, да.

Еще мне интересно, как прошел твой концерт в Самаре. Где волнительнее выступать — в Москве или в родном городе?

Я нигде не волновался. Настраиваюсь и не думаю ни о какой чепухе. Перед концертом проделана куча работы, я очень серьезно отношусь к саундчекам — у меня на концертах звук, которого максимально возможно добиться в текущих условиях. В Казани в этом клубе было сложно. Нет, я обожаю такие клубы, в них офигенная атмосфера. Я имею в виду звукаря, световика, *****. Все эти ребята — я знаю, кто это, знаю, как с ними общаться. Но это был ****** (прецедент). Мы все очень долго делали, в итоге я поздно вышел на сцену и первые пять минут не было звука.

Это была их вина?

Конечно!

Тебя это не выбило из колеи?

Нет, потому что у меня такое бывало. В Самаре мне концерт не понравился, потому что он был плохо организован. Концерт в Москве получился очень удачным — солдаут, все красиво было. И они по такой же цене начали толкать билеты в Самаре. Бред! Выбрали клуб «Звезда» — это мой любимый клуб, я там выступал раз 15, и я знал, что он может собраться, если мы все правильно сделаем. Я выступал там 10 октября, а накануне — Швец. Так делать неправильно, потому что аудитория может разделиться. В рекламу концерта [Алены Швец] вбухали много денег, и она собрала хороший зал. Но люди в Самаре не пойдут два дня подряд на концерт — это не Москва. Ко мне пришло меньше людей. Но самое хреновое, что в день моего концерта в том же здании, где клуб, проходил КВН для детей. Это неправильно. Но концерт получился самым теплым до вчерашнего момента.

Чем тебя удивила Казань?

Вчера было что-то необычное, люди не орали, а пели — это было удивительно. Просто в Москве на концерте люди начали орать песню, я остановился и спросил: «Почему вы кричите?» Песню нужно петь, а они кричали, и мне это не понравилось. А вчера такого не было, мне было очень приятно выступать.

От выступавших здесь артистов я не раз слышал, что публика в Казани очень тихая и ее долго приходится раскачивать. Тебе тоже так показалось?

Все зависит от жанра. В Казани люди другие, не как в Москве. Добрее, спокойнее, у города своя культура, у вас другие ценности. И у вас не может быть нормальным ходить по улице, кричать и трясти головой. А в Москве, Питере или даже Самаре на это даже никто не посмотрит. Нормально наряжаться как не знаю кто и ходить так на тусовки. У нас это нормально. А у вас другая культура, поэтому здесь не будут так вести себя на концерте. Поэтому для артистов очень сложно раскачать ваши залы. Думают, что вы слишком спокойные, но они ничего не понимают.

Музыка — это прямое отображение общества: как к ней относятся, какую слушают. Когда знакомлюсь с артистами, понимаю, что у них такая музыка не потому, что они такие, а потому, что людям это нравится. А люди у нас любят простое, незамысловатое, одинаковое, глупое. Наверное, в этом есть что-то хорошее. Просто я в этом пока не нашел ничего хорошего — в такой дешевой поп-культуре.

В чем причина такого отношения к музыке?

Я думаю, это временно. Мы люди совершенно новой страны. Культура наша все же улучшается в сравнении с 1990-ми и 2000-ми. Не поп-музыка, а музыкальная культура. Открылось много музыкальных школ, концертных площадок. Еще лет 20, и все пройдет. У страны будет хорошая музыка.

Сейчас много в музыке говорится о протестах. Ты как к политике в музыке относишься?

Очень плохо. Если это какой-нибудь рэпер говорит, то все понятно. Но я считаю, что первая ценность искусства в том, что оно не зависит ни от чего, что происходит внизу (показывает на живот). Оно немножко повыше (показывает наверх). Да, оно связано с тем, что происходит здесь, но если ты говоришь про политику, так ты скажи это не прямо в лоб. Ты же, ***** (уважаемый), читаешь это под музыку, под что-то чудесное — это же магия. В любой песне может быть подтекст — политика и так далее, но это должно быть завуалировано.

Я заметил, у тебя очень быстро меняются планы: раньше ты говорил, что после выхода альбома больше не будешь выпускать песни, останешься в Самаре. Тебе твоя порывистость не мешает?

Она мне помогает. Вот такие переезды или смена ориентиров ведут вперед. Я говорил, что больше не хочу выпускать музыку. Я хочу ее писать. Порой я пишу и не понимаю, зачем эту музыку выставлять. И я далеко не все свои песни выставляю. Музыка может быть чем-то личным — ты же не можешь подойти к любому человеку и рассказать ему все про себя, все, что у тебя на душе. Именно из-за этого я не хотел больше выпускать музыку, но сейчас я нашел для себя много нового — концерты, люди.

Я первый раз здесь [в Казани]. Поскольку я сам по матери наполовину татарин, давно хотел здесь побывать. И когда только приехал, почувствовал себя как дома. Мне было очень хорошо, поэтому я хочу попробовать пожить здесь. Что-то родное здесь есть.

Фото: Инна Ахатова; Sony Music Entertainment; Елена Моисеева