Четыре мнения. Казанцы, которые пошли и не пошли на митинг 23 января

Я вообще крайне редко посещаю массовые мероприятия. Полагаю, в силу своей интровертности. Желание посещать массовые мероприятия отбили еще в школе, заставляя выстаивать получасовые школьные линейки по каким-то скучным вопросам, вызывающим одну лишь зевоту и желание куда-нибудь прислониться; причем устраивали их, как правило, исключительно на переменах, что вызывало еще большую неприязнь. Хотя есть и исключения. К примеру, интересная лекция или фортепианный концерт.

Что касается политических акций, то, по моему личному мнению, политика — все-таки — не делается на улицах. Позицию людей, участвовавших во вчерашнем митинге, я уважаю, как уважаю и позицию людей, оставшихся дома или занимавшихся другими делами (выходной все-таки). Это их личный выбор — выражать свою позицию или нет, немаловажным условием, правда, является обоснованность своей позиции. Ни тех, ни других осуждать я уж точно не возьмусь. В моем понимании граждане все-таки имеют право собираться мирно для публичного выражения мнения, будь то митинг или пикет. Люди хотели, чтобы их услышали. Вряд ли кто-то зимой пойдет на улицу из чистого безделья, сезон неподходящий, да и выходной день на дворе. Значит, вопрос оказался для людей важнее, чем лежать под одеялом и попивать кофеек.

Главное, чтоб беспорядками и насилием такие акции не кончались — ни со стороны митингующих, ни со стороны властей; при таком раскладе это точно не диалог. Слышал, что задержали большое количество людей. Вроде акция-то мирная. Пока что это вызывает недоумение. Другое дело, если б беспорядки устраивали. Но о таком я пока не слышал.

Я не могу себе представить, что я однажды выйду [на митинг или пикет] — это точно противоречит моему характеру. Да и у Бориса Пастернака я подглядел другую мудрость: «Истину ищут одиночки». И при любом массовом скоплении людей ситуация легко может стать неуправляемой. Наверное, это больше всего и пугает.

Я вышла на акцию как журналистка. Вела прямые эфиры и снимала сторис для интернет-журнала «Ветер», писала короткие заметки для онлайна «Медиазоны» (в январе 2022-го уже иноагент. Закон обратной силы не имеет, но мы все равно внесли эту правку, поскольку непонятно, как в России работает закон об «иноагентах». — Прим. «Инде). Почему вышла? Потому что это долг журналиста — сообщать о том, что происходит. Иначе у тех, кто творит беззаконие, будет еще больше возможностей безнаказанно его совершать.

Стараюсь с пониманием относиться к тем, кто боится [выходить на митинги]. Я ловила себя на мысли, что шеймлю тех, кто не выходит. Что-то вроде: «вот я выхожу, а вы не выходите, значит, я люблю Россию, а вам ее судьба безразлична». Но это такая странная нездоровая установка и скорее моя проблема, чем проблема других людей.

Я искренне верю, что политика касается всех, кто живет в государстве. И называть себя аполитичным или далеким от политики сейчас очень странно и безответственно. Может, это какая-то форма бегства от реальности... Если ты не участвуешь в политике, то участвуют за тебя: решение, которое должен принимать ты — как избиратель, как часть парламента, — примут за тебя. А делегировать гражданские права кому-то другому — нехорошая вещь, как по мне. Я не политолог, но, кажется, это [выходить на улицу] если не единственный способ выразить свою позицию, то важнейший.

Около четырех часов меня задержали на пересечении Кремлевской и Чернышевского. По моим ощущениям, там была самая жесть. Омоновцы выстроились в стену и начали двигаться на протестующих, стуча дубинками по щитам — это, видимо, какой-то прием для устрашения. Чувствовалось, что ситуация накалилась. Начались жесткие задержания, но меня задержали не жестко, наверное, потому, что я девушка (ну и я не особо сопротивлялась): просто отвели за руки и посадили в автозак (это был обычный «пазик»).

Я была в автобусе одной из первых, там находились пара человек; но потом он весь заполнился — я насчитала 26 или 28, точно не помню. Мы перезнакомились, и я поняла, что с такими людьми у России есть будущее. Разные люди разных возрастов, но объединенные одной идеей.

Мне вменили часть 5 статьи 20.2 (Административного кодекса; нарушение участником публичного мероприятия установленного порядка проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования. — Прим. «Инде»), но в итоге отпустили, потому что у меня было редакционное задание от «Медиазоны» (в январе 2022-го уже иноагент. Закон обратной силы не имеет, но мы все равно внесли эту правку, поскольку непонятно, как в России работает закон об «иноагентах». — Прим. «Инде). Протокол аннулировали — я не должна платить штраф и в суд являться не нужно. Одними из первых отпустили и несовершеннолетних. Остальные сидят (интервью записано днем 24 января. — Прим. «Инде»), и у всех будет суд.

Был очень странный момент: сначала они [сотрудники МВД] не вписали статью в протокол. Они дали мне его прочитать, и там не была указана статья. Не знаю, как было у других. А если ты подписываешь без указанной статьи, то, по идее, тебе могут написать туда что угодно.

Я аполитичный человек, но справедливый: не могу сказать, что я всецело погружаюсь в это, сижу и разбираюсь в каких-то политических вопросах, но если вижу несправедливость, то довольно активно реагирую. Я очень эмоциональный человек, и политическая ситуация последнего времени вызывает у меня негодование: я расстраиваюсь, иногда злюсь. О том, что планируется в субботу, я, конечно, знала: в моем окружении очень активно это обсуждают. Мои знакомые занимают разные, порой противоположные позиции. Я уважаю и ту, и другую сторону, потому что, на мой взгляд, нет ни черного, ни белого. Были знакомые, которые пошли, я наблюдала за ними в «Инстаграме». Слава богу, они все вернулись живыми и здоровыми.

Я собиралась идти, но потом меня попустило. Во-первых, потому, что митинг был в поддержку Навального — не могу сказать, что разделяю его взгляды. И не могу сказать, что достаточно хорошо разобралась в этом вопросе. Я просто думаю, что это какая-то большая игра, и не хочу в нее играть. Не знаю, насколько это правильно. Но я безусловно уверена в том, что абсолютно каждый человек в любой стране должен чувствовать себя в безопасности. В субботу я уехала за город одна, кататься на лыжах. Полдня каталась, полдня следила за событиями. Я ждала, когда мои друзья вернутся домой и напишут, что у всех все хорошо. Я видела разные видео, и у меня было много разных чувств и эмоций: чувство гордости за то, что мои близкие гуляют с очень уравновешенным, спокойным видом, это действительно мирный протест; мне было больно, когда я смотрела, как женщину в Санкт-Петербурге пнули в грудь; было страшно, когда я видела людей, провоцирующих других. Да, задержаний много, но в целом все живы.

Я думаю, митинг — достойный способ выразить свою политическую позицию: когда люди вместе, их слышно лучше. Хотелось бы понимать, что в нашей стране существуют справедливость и законность. Если бы митинг был не в поддержку Навального, возможно, я сама бы пошла: для меня важно, за что мы боремся. Я не против Навального и не за него, я просто хочу, чтобы людей перестали сталкивать лбами.

Я слежу за событиями, вовлечен в политическую повестку, в том числе и потому, что для меня ресторанно-барная деятельность — это не набор бизнес-процессов, а форма реализации гуманитарной деятельности: мне важно изучать, как работает общество, как оно существует. Я знал, что готовятся акции протестов, другой вопрос — что никакого митинга не было, никаких акций и митингов никто не согласовывал, поэтому планировалась встреча и прогулка по городу.

Я вышел на эту прогулку, во-первых, потому, что гулять по городу не запрещено никакими законами РФ, во-вторых, так я выражаю обеспокоенность событиями, которые происходят. Есть вопросы к государству, на которые мы не получаем никаких ответов, так что мой выход на эту прогулку продиктован тем, что вопросов слишком много, а в ответ мы получаем только угрозы и насилие. Меня беспокоят цензура, политзаключенные. Есть консенсус по поводу некоторых резонансных дел, и на месте этих людей может оказаться каждый из нас. А свобода выражать свои мысли и идеи — это одно из базовых прав, гарантированных нам Конституцией, и сейчас мы получаем очевидное давление на эти права.

Видео с прогулки я постил в инстаграм бара (личной страницы у меня нет). Никакого страха по этому поводу у меня не было, потому что уверен, что не нарушаю никаких законов тем, что выкладываю видео того, что происходит сейчас. Я просто реализую свое право на высказывание. Я видел на улице довольно много знакомых, а еще больше моих знакомых хотели пойти, но боялись. Страха быть задержанным у меня тоже не было — гулять в любом месте города никто не запрещает. Если бы меня задержали и составили протокол, это было бы незаконно.

Самое главное ощущение, на котором я поймал себя вчера, — как будто Казань стала настоящей столицей. Вышло очень много людей. Если до этого Казань была пустоватым объектом, на который навешивали бусы, то сейчас город начал приобретать содержание, стало понятно, что в нем есть гуманитарная интеллектуальная жизнь — и это было радостное чувство. Республика и город декларируют развитие креативных индустрий и вложение в человеческий капитал, и этот вектор и дал такой результат. Когда мы получили хорошую городскую инфраструктуру, наши потребности выросли, и понятно, что потребность в свободе — это следующая ступень, одно следует из другого. Чем больше в городе появляется интересных, творческих пассионариев, вестернизированной молодежи, тем выше запрос на свободу и демократию. Это абсолютно естественный процесс.