«Обычно помощниками комбайнеров становятся парни». Четыре монолога женщин рабочих профессий

Несмотря на, кажется, уже наступившую эмансипацию женщин, 456 видов работ в России для них все еще запрещены. Женщины не могут работать плотниками или водолазами, быть членом палубной команды на корабле и водить автомобили грузоподъемностью более двух с половиной тонн. В то же время некоторые женщины уже не придерживаются условного разделения профессий на «женские» и «мужские» — они работают на комбайне, варят пиво, красят машины в автосервисе, участвуют в создании вертолетов. «Инде» при поддержке фотостудии White Studios поговорил с четырьмя женщинами, работающими на производствах, о том, как они справляются с физическим трудом, уважают ли их коллеги по цеху и хотят ли они сменить работу на «традиционную».

Нина Сафиуллина

36 лет
автомаляр «ТрансТехСервиса»

Я стала первой женщиной в истории «ТрансТехСервиса», которую взяли на должность шлифовщика или помощника маляра. Когда я пришла на собеседование, руководители сразу сказали, что не берут на должность женщин. Я ответила, что они не пожалеют, если возьмут меня: уходить в декрет мне не надо — уже есть трое детей, за которыми приглядывает бабушка, дети же являются для меня мотивацией работать как никто другой. Начальники переглянулись друг с другом, спросили друг у друга, как быть, и решили попробовать. На следующее утро я уже вышла на работу. Я была в шоке, потому что пришла без всяких надежд и была настроена на отказ. И вот уже в этом году семь лет, как я работаю в ТТС.

Мы росли в деревне, у папы были трактор и автомобиль, поэтому мы с родными братом и сестрой постоянно возились с механикой. Моя мама была представителем нормальной женской профессии — воспитателем, а мне прочили будущее юриста. Я собиралась поступать в университет, но по некоторым обстоятельствам мне пришлось начать работать. Одна моя подруга работала в автомастерской, и я попросила ее взять меня хотя бы дворником, чтобы убираться, а в свободное время смотреть на процесс ремонта машин. Но подруга мне предложила вариант еще лучше — стать помощником маляра. Так началась моя работа с машинами, высшее образование для этого даже не понадобилось.

Первое время мне давали потрескавшийся грязный бампер, с которого нужно было снять краску. Сначала руки тряслись, потому что шлифовальная машинка очень вибрировала, но наставник, которым стала моя подруга, помогал и подсказывал, где и что лучше сделать. Я безумно благодарна ей за то, что она все вытерпела и не злилась на косяки.

Маляр берет после жестянщика элемент, грунтует, чтобы скрыть изъяны, шкурит наждачками, обезжиривает, обклеивает и потом непосредственно красит. Вот за последний этап, покраску, я и отвечаю. Есть специальные краскопульты, с помощью которых краска под давлением наносится на деталь. Так как мы работаем с летучими веществами, вся работа в целом не очень полезна для здоровья, поэтому нас одевают в сплошные белые костюмы с масками как для космонавтов, под которыми даже пола человека не различить.

Когда я только пришла, было намного тяжелее как физически, так и морально. Почти все коллеги смотрели на меня как на обезьяну с гранатой и говорили что-то вроде «О, баба пришла». Когда нужно было поднять и перевернуть капот машины, заявляли: «Ты же маляр, вот и переворачивай сама».

Мужчины со здоровой самооценкой восхищаются моей профессией и поддерживают, другие — завидуют и всегда недовольны. Когда я решила заниматься покраской, коллеги сказали, что я отнимаю у них работу, и объявили мне бойкот, со мной разговаривали всего несколько человек, цех после смены я убирала одна (а не вдвоем, как остальные). Сейчас эти же мужчины жмут мне руку при встрече и уважают за то, что я выдержала этот ад.

Бывало тяжело, но благодаря поддержке моего мужчины у меня все получается. Сейчас я мечтаю о том, чтобы открыть свой сервис. Это пока только в голове, потому что нужно найти соратников, погруженных в свою работу с головой. И конечно же, я буду брать на работу женщин.

Мария Корнилова

27 лет
Пропитчик цеха лопастей и деталей

Я работаю на Казанском вертолетном заводе уже шесть лет. Поступила в Казанский авиационно-технический колледж, после первого курса пришла на завод и стала совмещать учебу и работу. Здесь, на вертолетном заводе, у меня работает вся семья, здесь мои родители и познакомились. С самого детства в доме говорили только о вертолетном заводе. Я решила продолжить семейное дело, хотя родные в выборе работы на меня никогда не давили.

Когда я только устроилась, была наладчиком контрольно-измерительных приборов и автоматики. Через год на соседнем участке открылась вакансия пропитчика цельнометаллических лопастей, я захотела попробовать себя в этом. Сейчас я работаю пропитчиком стеклопластика, занимаюсь пропитыванием стеклоленты, которая формирует лонжерон будущего вертолета. Если проще, занимаюсь изготовлением материала для лопастей вертолетов. Все мои знакомые уже привыкли к тому, что я работаю на заводе, поэтому удивления это не вызывает, скорее простой интерес. Многим любопытно, как мы мотаем ленту, состоящую из множества нитей. Из них потом и формируется лонжерон.

В нашей бригаде, состоящей из девяти женщин, я старший бригадир. Мой день состоит из того, что я распределяю задачи по плану, который с вечера подготовил мастер, заказываю необходимые материалы, ставлю сроки. По сути моя работа — следить за выполнением плана и распределять задачи.

На нашем заводе считается, что пропитчик — женская профессия. Мастер, Миляуша Дамировна, которая работает уже больше 20 лет, всегда говорит, что главное в нашем деле — интуиция. Вопреки представлениям об устройстве завода, мы не просто жмем кнопки и смотрим на выход готового продукта, мы пытаемся все потрогать, рассмотреть, поправить как нужно. По механике это больше напоминает ткацкое ремесло.

Марина Гришина

39 лет
Главный пивовар на пивоваренном заводе «Белый Кремль»

Еще в школе я знала, что буду работать в этой области. Соответственно, поступать я собиралась в Южно-Российский государственный политехнический университет в Новочеркасске по специальности «технолог бродильных производств и виноделия». Мама поддерживала мой выбор, а отец опасался, что я так сопьюсь. Он говорил: «Куда ты ее там пихаешь, там много пить надо», но потом он увидел, что в этой профессии можно хорошо зарабатывать, и стал относиться положительно. Много пить, будучи пивоваром, кстати, не нужно: дегустацию мы проводим ежедневно, но всего пару глотков.

В 2001 году я окончила университет с красным дипломом. Сразу после этого мне предложили работу на пивоваренном заводе в Тихорецке. Уже через полгода меня назначили главным пивоваром. На этой должности я проработала 16 лет. Потом я решила попробовать свои силы на пивоваренном заводе «Белый Кремль», меня взяли, и я переехала в Татарстан.

С утра я знакомлюсь с тем, что делала ночная смена, пока меня не было, — процесс пивоварения круглосуточный. Нужно узнать у начальника смены, все ли было хорошо. Потом — создание технической документации, технологических инструкций, общение с поставщиками, создание новых сортов, их отработка и внедрение в производство, разработка различных программ по пищевой безопасности. В общем, это большая работа. Помимо того что я создаю рецепты, отрабатываю технологии, я еще руковожу людьми. Это мне тоже нравится. Мне кажется, я хороший организатор. Еще эта работа держит в тонусе: у нас бешеный темп с самого открытия — всегда приходится стоять в боевой стойке. В таких темпах мы выпускаем 100 миллионов литров в год.

Самая творческая часть работы — создание новых сортов. Чтобы варить пиво, нужно обладать большим багажом знаний и иметь чуткую интуицию. Сперва мы решаем, какое пиво хотим получить и будет ли оно востребовано на рынке: горькое оно будет или нет, светлое или темное, сколько и какого солода положить — карамельного, темного, жженого — палитра, которой можно раскрасить наш продукт, очень большая. Дальше, после разработки самого рецепта, нужно задать инструкции в программе управления технологическими процессами. Но самое главное — дегустационная оценка. Вот только после такой оценки можно спокойно вздохнуть — мы получили то, что хотели. Или не совсем то, тогда дорабатываем.

Женщин-технологов у нас даже больше, чем мужчин, но зато в цехе розлива практически все — мужчины. За рубежом все пивовары мужчины. Просто в России как-то так исторически сложилось: в промышленном пивоварении больше женщин, потому что многие женщины идут в технические вузы. Когда я училась, у нас из 15 человек в группе было только двое парней. Зато мужчин очень много в крафте. Создание крафта — тяжелый физический труд, там все делается руками. Солод засыпается из мешков, дробить его тоже нужно вручную, поэтому женщин это не особо привлекает.

Лейля Валиуллина

25 лет
Комбайнер

Я росла в деревне, поэтому с детства была приучена к ручному труду. Моя мама — доярка, папа — механизатор и комбайнер, а бабушка с 14 лет работала на тракторе. По мере взросления нас с младшей сестрой постоянно просили чем-то помочь — посадить картошку или покормить животных. Еще в нашем хозяйстве всегда были большие комбайны, и отец учил нас в них разбираться. Говорил, что когда-нибудь в жизни пригодится.

Обычно помощниками комбайнеров становятся парни. В 2011 году в деревне парней не нашлось, поэтому папа предложил выйти в поле мне. Тогда мне было 17 лет, я как раз помню этот год, потому что сдавала экзамены и поступала в университет. Когда я приехала на поле в первый раз, в голове были романтические представления о природе: красивые виды, небольшая поляна ромашек посреди пшеницы. Потом, кстати, эти ромашки накрутились на мотовило, а мои представления о работе комбайнера стали более реалистичными.

Руководитель колхоза разрешил мне работать с отцом под его ответственность, и после инструктажа я стала помощницей комбайнера. Моя работа заключается в том, чтобы проверять исправность машины: подкручивать винты, добавлять воду в радиатор, чистить мотовило и чинить неисправности в течение дня. Если главный комбайнер уходит на обед, я сажусь на его место и веду машину сама, чтобы не было простоя. Обычно сезон начинается в конце июля и длится до конца августа, и все это время мы работаем ежедневно по 12 часов, если нет дождя.

Осенью я поступила в кооперативный институт на экономиста, устроилась работать билетером в театр Тинчурина, а летом взяла отпуск и поехала работать на комбайне в свою деревню. Платят комбайнерам хорошо, в среднем 50 тысяч рублей за сезон, этими деньгами я оплачивала обучение.

В 2016 году моя подруга-журналист узнала, что я уже шесть лет работаю на комбайне, и решила сделать обо мне материал. С тех пор на протяжении нескольких месяцев я давала интервью федеральным и региональным СМИ, а потом меня пригласили в один из выпусков передачи «Прямой эфир», где обсуждали санкции и сельское хозяйство. В том же году я приняла участие в конкурсе «Мисс Татарстан» и прошла в финал. Так обо мне узнало очень много людей.

Сейчас я работаю менеджером по рекламе в телекомпании «Эфир» и хочу стать ведущей, но по мере возможности приезжаю в деревню, чтобы поработать на комбайне. Безусловно, работать целый день под солнцем без кондиционера и душа рядом, когда вокруг сплошная пшеница, а на лице — грязь, пыль и сено, непросто. Но я вспоминаю те моменты, когда мы с другими комбайнерами отмечали мой день рождения праздничным обедом в полях, наше общение с отцом, красивые виды и вдохновляюсь этим. Сейчас меня немного заменяет младшая сестра, которой исполнилось 18, а вопрос о том, кому идти в поля — мальчику или девочке, и вовсе не стоит.

Фотостудия White Studios

Наших героинь мы сфотографировали в White Studios. White Studios — это большое светлое помещение, разделенное на четыре уютные зоны, каждая из которых выполнена в индивидуальном стиле. Здесь можно устроить фотосессию и видеосъемку или провести мероприятие, например мастер-класс или презентацию. Студия оснащена базовым осветительным оборудованием, при необходимости здесь же можно арендовать дополнительную технику.

При бронировании до конца марта по промокоду ИНДЕ вы получите скидку 10 процентов и черную карту White Studios с постоянной 10-процентной скидкой.

Редакция «Инде» выражает благодарность CORNER17 за помощь в организации съемки.

Фото: Лейсан Ибатуллина
Стилист: Дина Ахметшина