Вывод из запаса. Что хранится в фондах дома-музея Владимира Ленина

старший научный сотрудник дома-музея Владимира Ленина

Блюдо

Это блюдо изготовлено во второй половине XIX века на фабрике в Песочне известным в Российской империи производителем фарфора Матвеем Сидоровичем Кузнецовым. Но экспонат интересен не местом производства, а своим дарителем. В нашем музее блюдо появилось благодаря Татьяне Жаковой-Басовой — двоюродной племяннице Ленина. В Казани она провела детские и юношеские годы, около 30 лет работала в одной из городских медицинских клиник — многие в роду по линии родной сестры матери Ленина, Любови Ардашевой, были врачами. Татьяна Павловна — одна из немногих родственников Владимира Ильича, активно помогавших в создании экспозиции нашего музея и музея в Ленино-Кокушкино. После выхода на пенсию она собирала материалы о родственниках семьи Ульяновых по линии деда Ленина Александра Бланка. Вместе с блюдом она подарила нам и тарелку из того же сервиза. Два года назад мне удалось встретиться с Ириной Михайловной — дочерью Татьяны, двоюродной внучатой племянницей Ленина, и узнать о том, что этот сервиз был свадебным подарком родителям Жаковой-Басовой от ее дяди.

Кстати, в начале XX века отец Татьяны, Павел Жаков, преподавал в Казанском промышленном училище, ныне это здание принадлежит КНИТУ-КХТИ, а среди его студентов был Сережа Костриков — будущий революционер Сергей Киров. Видя, как плохо живет этот мальчик, Жаков часто приглашал его к себе в дом пообедать. Так что вполне возможно, что этим сервизом пользовался и Киров.

Подшивки журналов

У нас очень большой книжный фонд — фонд редких книг XIX века и библиотека. Точное количество изданий, которые в нем хранятся, назвать не могу. Мы как раз занимается подсчетом экспонатов, но, полагаю, речь идет о нескольких тысячах. В семье Ульяновых книга всегда играла важную роль, ее любили и уважали. Это легко проследить в экспозиции музея: в мемориальных комнатах Владимира Ильича, его матери, брата, сестер висят заполненные книжные полки. Несмотря на небольшой достаток в семье, родители всегда выделяли хоть какие-то деньги на покупку книг и журналов. Молодой Ленин был очень любопытным и открытым новому, а в журналах публиковали свежие произведения местных авторов, которые в книгах еще нельзя было найти.

В семье было принято по вечерам обсуждать новинки литературы. Ульяновы читали все и в больших количествах: классику — Пушкина, Лермонтова, Белинского, Толстого, Чернышевского — и периодику — популярные журналы «Отечественные записки», «Русская мысль», сатирическую «Искру». Возможно, из-за этой любви к чтению старший брат Ленина, Александр Ульянов, вместе со своими младшими во время проживания в Симбирске создал самодельный домашний журнал «Субботник». Но экземпляра этого журнала в нашем музее нет — он хранится в Ульяновске.

В казанском музее нет книг, которые бы Ленин точно держал в руках. Ульяновы часто переезжали и увозили книги с собой. После Казани семья уехала в Самару, где прожила четыре года. Из Самары Ульяновы разъехались — кто-то в Петроград, кто-то в Москву. Ленин же впоследствии попал в ссылку в Сибирь. Вероятно, большая часть подлинных книг находилась у старшей сестры Владимира Ильича — Анны. При жизни она руководила процессом наполнения музеев Ленина экспонатами, в том числе и в Симбирске. А открытие казанского музея проходило без ее участия. Возможно, некоторое количество книг она передала как раз в те музеи. Но, учитывая, что Анна Ильинична также занималась благотворительностью, часть семейной библиотеки могла быть просто кому-то подарена.

Мы сотрудничаем с другими музеями Ленина: участвуем в совместных конференциях, часто созваниваемся по вопросам истории экспонатов. Каждый из музеев охватывает разные периоды жизни Ленина. Ульяновский находится на родине Владимира Ильича, у него наиболее полная экспозиция. Самарский музей рассказывает о Ленине — выпускнике Петербургского университета, который начинает работать и участвовать в революционных кружках. В музее в Красноярском крае экспонаты посвящены Крупской и Ленину, которые некоторое время жили в Шушенском. В музее в подмосковных Ленинских Горках — периоду жизни вождя после революции и до его смерти. У всех музеев Ленина есть схожие черты. Например, у нас и в Ульяновске стены покрашены в один и тот же цвет. Такое решение было характерно для 1930-х годов, когда музеи готовили к открытию. Однотипная отделка выставочных залов выполнена для того, чтобы одинаково представить образ Владимира Ильича во всех музеях. Но есть и отличия. Казанский музей Ленина — единственный в России, который прошел через реконструкцию, чему завидуют наши коллеги из других городов.

Сахарница

Один из предметов сервиза, принадлежавшего деду Ленина — Александру Бланку, достался матери вождя, Марии Ульяновой, по наследству как память об отце. Точные время и место производства скромной фаянсовой сахарницы нам не известны. Вероятно, сервиз выпущен и приобретен в 1840-х годах — когда Мария Александровна была еще ребенком.

Набор ложек

Еще один экспонат, принадлежавший Марии Ульяновой. По легенде, этот набор серебряных ложечек она получила в день своей свадьбы в 1863 году. Кстати, год изготовления ложек — 1835-й — совпадает с годом рождения Марии. Этот экспонат, как и многие другие, оказался у нас благодаря двоюродному брату Ленина — Николаю Ивановичу Веретенникову. Он участвовал в создании нашего музея, подарил много семейных реликвий. По его эскизу в экспозиции был воссоздан интерьер комнат Ульяновых.

Подготовка к открытию дома-музея Ленина началась еще в 1935 году, хотя официально он заработал через два года. В советское время казанский музей был филиалом Центрального музея Владимира Ильича в Москве. С 2011 года он является подразделением Национального музея Татарстана. Все это время музей Ленина регулярно пополнялся новыми предметами. На сегодняшний день в наших фондах 1024 экспоната. Они занимают две небольшие комнаты площадью около 40 квадратных метров. Одно помещение мы используем для хранения книг, другое — для сейфовой охраны редких предметов, которые экспонируются в музее в день рождения Ленина или другие юбилейные даты.

Все предметы, которые попадали в наш музей с момента открытия, отмечены в книге поступлений. В этом году их станет еще больше: по традиции, дважды в год мы проводим дни дарения — это основной источник пополнения коллекции. Жители города могут отдать нам вещи, связанные с Лениным, в апреле, когда дни дарения проходят в Национальном музее, и 7 ноября — в день рождения музея Ленина. Мы принимаем от горожан много предметов, но далеко не все из них становятся экспонатами: нужно отобрать их по значимости, ценности и времени выпуска. Поэтому все подарки сначала отправляются на дофондовое хранение, где они находятся под учетом и контролем. Нам особенно интересно принимать от горожан предметы, связанные с Ульяновыми и Казанью второй половины XIX — начала XX века, и книги — в нашем музее собралась большая коллекция редких изданий позапрошлого века.

Как правило, мы принимаем почти все сданные книги, но некоторым дарителям все же отказываем. Например, у нас очень много собраний сочинений Ленина, мы собрали по несколько комплектов всех годов издания — от прижизненного до самого последнего. В таких экспонатах мы не особенно нуждаемся. Когда горожане приносят посуду и другие предметы интерьера, мы оцениваем их по стилю и времени выпуска. Если они совпадают с периодом проживания Ульяновых, мы пропускаем экспонаты в хранилище.

Подвесная керосиновая лампа

Модный в Европе 1880-х годов стиль модерн, ар-нуво, или, как его называли в Германии, югендстиль, стал популярен в нашей стране только спустя 10 лет. В конце XIX века во многих российских домах стояли не только обычные керосиновые лампы отечественного производства, но и немецкие модерновые — фирмы Matador 20 Berlin. Детали таких ламп, как правило, отливали из чугуна, изображая сказочных героев. В случае с керосиновой лампой, хранящейся в нашем музее, это гномики. Верхнюю часть предмета украшают колокольчики, а его сосуд выполнен в технике майолики — это керамика из обожженной глины с использованием расписной глазури. Так лампа стала не только прибором для освещения, но еще и эстетически привлекательным предметом. Возможно, подобная керосиновая лампа была и в доме Орловых, хозяев усадьбы, во флигеле которой и проживала семья Ульяновых.

Эту лампу в прошлом году нам подарила жительница Казани. Судя по всему, ее до недавнего времени использовали по назначению: конструкция лампы изменена под электрику. На ручке стоит клеймо немецкого производителя, что крайне важно для нашего отбора предметов в экспозицию. Мы очень ценим этот экспонат. Лампа хороша, хочется показать ее посетителям музея, но мы пока находимся в процессе поиска места ее размещения: это слишком большой и тяжелый экспонат.

Скульптурная композиция

Долгие годы эта композиция была известна под названием «Ленин и рабочий». Однако правильное ее название — «Из подполья»: такой заголовок в личном каталоге написал ее автор Виктор Чеботарев. Композиция изображает сцену, когда финский рабочий Эйно Рахья незадолго до начала Октябрьской революции сопровождал Ленина в Смольный. Силуминовая скульптура начала 1970-х годов выполнена в так называемом идеалистическом стиле. На самом деле Эйно Рахья выглядел иначе, чем в скульптуре, — он был не очень привлекательным внешне. Но Чеботарев, как и было положено в советское время, изобразил его лучше, чем есть на самом деле.

В советские времена скульптурные композиции, бюсты и мелкая пластика с изображением Ленина были очень популярны. Их продавали в магазинах, дарили коллегам на юбилеи. Считалось, что в годовщину Октябрьской революции руководителю предприятия обязательно нужно подарить скульптуру вождя, а лучшему работнику предприятия вручить не орден, а бюст Ленина, собрание его сочинений или такую композицию. Именно так наш даритель и обзавелся этой скульптурой.

Бюст

Это классическая форма бюста Ленина: погрудное изображение Владимира Ильича в костюме с галстуком, с типичным наклоном головы. Модель выпущена в конце 1960-х годов. Автор этого портрета неизвестен, но именно его использовали в массовом производстве бюстов разных размеров и фактур. Особенность этого экспоната — в материале. Керамику редко использовали для производства бюстов. Обычно на создание скульптур шел гипс или его смесь с папье-маше — так работе придавали дополнительную прочность. Возможно, именно свойства керамики не позволили поставить клеймо сзади бюста с указанием имени автора.

Эта скульптура, как и еще два экспоната — бюст авторства Евгения Ханаева и инкрустированный деревом портрет Ленина, — подарок нашему музею от одной из жительниц Казани. В советское время эти предметы находились в рабочем кабинете ее супруга, а после развала СССР они переехали к нему домой.

Когда мы принимаем от горожан экспонаты, мы интересуемся, зачем они это делают. Как правило, дарители — пожилые люди — просто хотят оставить вещи на память для потомков. Они боятся, что после смерти их могут выбросить, а лучший способ сохранить вещь — отдать ее в музей. Даже если экспонат разобьется, сотрудники музея сохранят его осколки. В конце концов, почти все, что нам приносят, — это произведения искусства, авторские работы. Почему они должны пылиться и храниться там, где их никто не увидит? А мы рано или поздно будем показывать эти работы — в постоянной экспозиции или в рамках тематических выставок. Например, к 80-летию дома-музея Ленина мы постараемся показать все самые интересные и значимые экспонаты, полученные в дар за долгие годы работы музея.