«Там, где мы тонули в грязи, ляжет ровный светлый асфальт» — отрывок из книги Адиба Маликова «Мы солнце встречаем в пути»

В августе редакция «Инде» побывала в Нижнекамске и рассказала о 15 его первопроходцах и самых интересных местах. Так мы убедились в том, что в промышленных городах тоже бывает интересно и есть на что посмотреть. Альметьевский писатель Адиб Маликов понял это еще в 1965 году: тогда он выпустил книгу «Без кояшны юлда каршылыйбыз» («Мы солнце встречаем в пути»). Она стала первым первым детским художественно-краеведческим путеводителем по Татарстану.

В ней мальчик Раушан и девочка Альбина путешествуют от Елабужского района до Альметьевска и узнают о важных объектах промышленности и особенностях труда людей на комбинатах. «Инде» публикует отрывок из книги — о путешествии детей в Нижнекамск.

На «Ракете»

Теплоход «Ракета» берет шестьдесят пассажиров. А очередь у билетной кассы уже к нашему приходу была, как говорят в наших местах, длиннее пастушьего кнута. Что и говорить, время ракет: никто не согласен плестись со скоростью парохода.

На «Ракету» мы попали, сами того не ожидая. На причале Альбина увидела самого капитана. Набравшись храбрости, девочка представилась ему как корреспондент школьного журнала. Капитан задумался.

— Дело серьезное, — сказал он, взглянув на нашу маршрутную книгу. — Вам же, друзья-путешественники, надо сойти на пристани Красный Ключ. А «Ракета» там не останавливается. Ну, что же будем делать?

Раушан был согласен на все. Об этом говорило выражение его лица: хоть до устья Камы, хоть до устья Волги везите...

— Но раз из журнала, придется посадить. — Капитан подмигнул своему помощнику. — Журналисты ведь как репьи: все равно от них не отделаться.

Билетов с нас не потребовали. Баламут юркнул между ног пассажиров и занял место под диваном в каюте. Мои спутники не захотели остаться в каюте. Мы вышли на корму.

Нарушая утреннюю тишину, загудела сирена. Теплоход оторвался от берега и лег на курс.

«Ракета», едва касаясь воды, мягко качаясь на волнах, летит вперед. Домики прибрежных деревень, маяки бегут нам навстречу. Кажется, что встречные пароходы не плывут, а стоят на месте. От большой скорости что-то щекочет в груди, спирает дыхание... Вот и Красный Ключ! Но мы проносимся мимо, даже не убавляя скорости. Может быть, капитан решил подшутить над нами? Дежурный матрос, видимо, вспомнил о нас и вбежал в рубку. Но пристань уже осталась далеко позади, за поворотом.

«Ракета», сделав широкий круг, вдруг повернула обратно и высадила нас у маленького причала. Недалеко была пристань. Там стоял маленький пароход. Мы долго махали вслед удаляющейся «Ракете».

— Эх мы, сырые калачи! — спохватился Раушан. — Даже имени капитана не спросили. Написали бы письмо, поблагодарили…

«Эх, была бы я архитектором…»

Красный Ключ нас встретил утренним xoром петухов. Мы поднялись по извилистой дороге вверх, к поселку. Баламут бежал впереди, как и положено дозорному. Нам пришлось изрядно попыхтеть, пока мы добрались до шоссе. У Раушана даже на носу выступили капельки пота.

Беспрерывным потоком мчатся грузовики. Дорога через лес уходит куда-то вдаль. Слева от нас, на опушке леса, узорчатая красивая арка. На красном полотне что-то написано.

— «Добро пожаловать!» — пытается догадаться Раушан.

Альбина напрягает зрение: а что написано ниже?

— «Пионерский лагерь».

Альбина удивлена. Вот это зрение! Вдруг она строго глянула на Раушана и сердито сказала:
— Обманываешь!

Раушан засмеялся:
— Разве трудно догадаться, что там лагерь? Кругом лес, внизу Кама.

Но Альбина не так-то легко соглашалась.
— А может быть, тут дом отдыха?

Спор не успел разгореться. Из ворот вышла группа людей, там были мужчины и женщины. Альбина не удержалась, чтоб не заметить:
— На отрядный костер торопятся.

Оказалось, что Нижнекамская стройка находится в пяти-шести километрах от пристани. Надо идти лесом. Это очень огорчило Альбину:
— Ну почему бы не строить прямо на берегу Камы?! Эх, была бы я архитектором...

Раушан никак не мог примириться с поражением в споре о лагере.
— Пока из тебя выйдет архитектор, на земле все города уже построят. Начнут на Марсе строить...

Альбина только насмешливо пожала плечами. По обеим сторонам дороги тянется липовый лес. Воздух напоен запахом меда. Где-то высоко над головой жужжат невидимые пчелы. Утренняя роса еще не высохла на травах. В синем небе, распластав крылья, парит коршун. Вокруг него с писком снуют какие-то птицы. Они не то провожают воздушного пирата проклятиями, не то дразнят его: «Не поймаешь. Нет, не поймаешь!..»

Лес кончился, потянулись хлебные поля, и мы увидели Нижнекамскую стройку: подъемные краны, поднявшие стальные шеи высоко к небу, горы вывороченной земли, дома еще без крыш и верхних этажей. Над будущим городом, как туча, висит облако пыли...

Раушан то и дело останавливается и фотографирует. Альбина собирает букет из полевых цветов, растущих вдоль дороги. Но все это — между прочим. Главное, чем мы заняты, разговор о том, что через несколько лет на этих просторах, где проходят сейчас тракторы и комбайны, вырастут красивые многоэтажные дома. По широким асфальтированным улицам будут двигаться автобусы и троллейбусы. Вместо полевых цветов, которые сейчас Альбина собирает, здесь будут клумбы.

От суеты машин, от гула тракторов, бульдозеров, экскаваторов голова кругом идет, в ушах звенит. Земля растерзана траншеями с красными глинистыми стенами. Мы даже забыли о цели нашего приезда — розысках Щеглова.

И когда человек в резиновых сапогах и синем плаще заговорил с нами и спросил, кого мы ищем, Альбина выпалила:
— Мы хотели бы поговорить с главным архитектором.
— Он живет в Челнах, в гостинице, — объяснил наш собеседник.

Оказалось, что в городе совсем мало жилых домов. Строители разместились кто где: в вагончиках, и в палатках, и в соседних деревнях у колхозников. Семьи у многих пока остались в Альметьевске и в Лениногорске. Человек в плаще посоветовал нам идти прямо в кабинет Ивана Никитича, начальника строительно-монтажного управления: «Он здесь главный хозяин». Альбина настаивала на том, чтобы сразу разыскивать Щеглова. Раушан возразил, что нельзя упустить возможность осмотреть все строительство. Решил мой голос — я поддержал мальчика.

Иван Никитич оказался круглолицым, седым, толстеньким человеком. Он молча указал нам синим карандашом на стулья, и не успел даже спросить, кто мы такие, как зазвонил телефон. Иван Никитич говорил минут десять. Речь шла о железобетонных плитах. Начальник то сердился, то почти нежно уговаривал своего невидимого собеседника.

Разговаривая, он перекладывал предметы, лежащие перед ним на столе: коробочку, блестящую чернильницу, маленькую стеклянную вазочку с ручками и карандашами, откидной календарь, стопку бумаг. Все эти вещи путешествовали от одного угла стола к другому, а потом возвращались на прежние места.

— То, что ты мне даешь, — кричал Иван Никитич в трубку, — это же капля воды на горячую сковородку! Ты меня живым в могилу зарываешь!

Начальник в сердцах бросил трубку на рычаг. Она, словно обидевшись, ответила прерывистыми, долгими звонками — междугородняя!

Мы поняли, что начальник разговаривает с Казанью. Речь шла о строительстве школы и детского сада, о шифере, трубах и линолеуме. Предметы на столе снова начали свое путешествие. Иван Никитич снова то злился, то ворковал. В кабинет заглядывали строители.

Иван Никитич будто дирижировал ими. Одному давал знак: «Присаживайся, жди». Второму показывал: «Дел, мол, по горло». Увидев третьего, постукивал пальцами по часам и поднимал в воздух два пальца, по-видимому, назначал встречу в два часа. Вдруг лицо Ивана Никитича посветлело.

— Два вагона шифера на станцию нам отгрузили, — объяснил он нам. Начальник положил трубку, и тут же на сидящих посыпались приказы: — На пятый участок быстро перебросить механизмы... На третьем участке работу остановить...

Дошла очередь и до нас. Иван Никитич поднялся, взглянул на Раушана с Альбиной, улыбнулся ребятам и мне.
— Здравствуйте, дорогие товарищи, — сказал он, — чем могу служить?
— Мы хотели бы познакомиться со строительством, — объяснил Раушан.
— Дело хорошее. — Начальник нажал кнопку звонка и сказал вошедшей девушке-секретарю: — Попросите ко мне инженера Халиулина. — Потом он снова обернулся к нам: — В моем распоряжении еще две минуты. Как раз хватит, чтобы извиниться за то, что убегаю...

Под окном послышался короткий настойчивый сигнал автомобиля. Начальник надел фуражку, кивнул нам на ходу и исчез. Вот и побеседовали с руководителем стройки! Но тут же в дверях показалась плотная фигура в синем плаще, и мягкий бас произнес:
— Ну кто тут хочет с нами познакомиться?

У себя в кабинете Карим Халиулин подвел нас к карте-схеме, висевшей на стене. Взглянешь на карту — все как на ладони: Кама со всеми своими поворотами и изгибами, пристань Красный Ключ, липовые, сосновые леса...
— Город будет похож на подкову, — объяснил Халиулин. — А подкова, как вы знаете, приносит счастье.

Альбина спросила:
— Раз город так близок к Каме, тот лес, по которому мы прошли, вырубят, да?
— Нет, сестренка, — решительно покачал головой инженер. — И сами рубить не будем, и другим не дадим. Великолепный парк устроим. Мало того, еще сажать будем. И сосну, и липу, и фруктовые деревья. Жилые дома будут в зелени утопать. А на месте нынешней пристани выстроим большой речной порт. К тому времени, когда кончите вы среднюю школу, в Нижнекамске будут и институты, и дворцы культуры, и театры, и стадион. Все, что нужно новому городу с двумястами тысячами жителей.
— С двумястами? — ахнули ребята.
— Именно так запроектировано, — подтвердил Халиулин. — Приезжайте и вы к нам. Тогда будет двести тысяч два жителя.
— Кстати, один из них Щеглов, — спохватилась Альбина. — Вы, наверное, знаете, бетонщик?
— Не припомню.
— Почему бетонщик? — возмутился Раушан. — Он может и арматурщиком работать... И механиком.
— Все равно не знаю, — пожал плечами Халиулин. — Это ваш приятель?
— Не совсем. — Альбине, видно, не хотелось объяснять инженеру, для чего нам нужен Щеглов. Скажет еще: «Детские забавы»... — Он работает здесь, и мы должны его обязательно повидать.
— На каком же он участке?
— Этого мы не знаем.
— Здесь работает не одна тысяча человек. — Халиулин снял трубку и попросил соединить его с отделом кадров.

Раушан и Альбина, перебивая друг друга, объяснили инженеру и его невидимому собеседнику на другом конце телефонной линии, что Щеглов прибыл сюда с целой бригадой девушек с Ново-Заинского строительства.
— Все будет в порядке, — сказал инженер, положив трубку на рычаг, — найдем вашего знакомого. А пока побеседуем...

Из путевого журнала Альбины

«...Декабрь 1960 года. В Челнах в самом просторном помещении города, в клубе, созывается большое совещание. Приехали опытные специалисты, мастера, строившие новые города. Из Бугульмы, Казани, Лениногорска, Альметьевска... Обсуждается один вопрос: о начале строительства города Нижнекамска.

Сразу после совещания двадцать человек на тракторных санях отправляются в неизведанный путь. Среди них был и инженер Карим Халиулин. Для тракторных саней конный путь узок. Поэтому трактор, оставляя за собой широкую дорогу, движется вперед по глубокому снегу. Под утро путники достигают поселка Актюбинский и, стуча в каждое окно, ищут квартиры...

Под новый, 1961 год в открытом поле между деревнями Субаляк и Афанасьево появляется несколько синих вагонов. В них живут строители. Вагоны освещаются и отапливаются энергией, пришедшей с Куйбышевской ГЭС. В первые дни горячую пищу привозили за десятки километров из города Челны. Пока ее довозили, она не только остывала, а даже замерзала. Не отыскали поблизости и воды. Сколько можно было жить по-походному, растапливая снег? Механизаторы придумали такую хитрость: запаяли концы толстой трубы и прицепили ее к трактору. Вот это «ведро»! Трактор, волоча это «чудовище», направляется к роднику Красный Ключ...

Вскоре поступили буровые механизмы. В трех местах начали бурить скважины. Воду стали добывать из подземных ключей.

При очистке дороги для подвоза стройматериалов по Каме проламывается лед, и уходит под воду бульдозер. Упустить технику под воду — это все равно, что без рук остаться. Механизаторы не могут ждать, когда вызовут водолазов. Они ныряют в ледяную воду и прикрепляют к бульдозеру стальной трос. Борьба за машину длится три дня. Бульдозер, вызволенный из подводного царства, снова возвращается на стройку...»

О чем рассказал инженер. Школьный звонок

Перепрыгивая через глубокие канавы, мы за инженером шагаем к строительству школы. Халиулин очень нравится ребятам, но они не могут простить инженеру, что тот не знаком со Щегловым. Как же так! Владимир — передовик. Специально перешел сюда, чтобы показывать пример в работе, а его не знают. И из отдела кадров пока не звонили. Пока мы говорили о прошлом и будущем, Баламут уже успел пообедать возле рабочей столовой. Глаза его блестят, брюхо заметно округлилось.

Женщина в белом халате кричит нам:
— Подарите вашего щенка! Будет первой собакой нашего города. Только жареными котлетами будем кормить...

Раушан усмехнулся:
— Подарить Баламута! Подарить друга! Ну и чудачка же эта женщина.

Карим рассказывает нам о каменщике Анасе Сахабутдинове.
— Контору треста, столовую, гараж для машин, котельную, клуб — все строила бригада Сахабутдинова, — перечисляет Карим, показывая рукой на здания. — Все умеет наш Анас. В Альметьевске монтировал нефтяные вышки. Теперь вот месит грязь Нижнекамска.
— Почему вы говорите про грязь? — спрашивает Альбина, морщась.
— Почему я говорю — грязь? Увидите сейчас...

За строительной базой начиналось открытое поле. Только со стороны оно казалось ровным. Тракторы-тягачи изрыли его, превратили в настоящее болото. До центра города пришлось метров четыреста прокладывать себе дорогу по грязи. Раушан и Альбина сняли тапочки и понесли их в руках. Я тоже засучил брюки до колен.

Неспроста инженер в такую жару ходил в резиновых сапогах. Остановившись перед длинной, как речка, лужей, Карим протянул руки Альбине и Раушану.

— Обнимите меня с двух сторон! — скомандовал он ребятам, а сам немного присел.

Спутники мои не стали раздумывать и повисли на плечах инженера. Обхватив их длинными руками за талии, Карим прямо через лужу шагнул на ту сторону. Баламут, прыгая, переползая на брюхе, старался не отстать. Он стал похож скорее на поросенка, чем на щенка.

С Анасом Сахабутдиновым мы встретились около недостроенного еще здания школьных мастерских, среди кучи бетонных плит и кирпича. Бригадир оказался высоким худощавым человеком с обветренным насмешливым лицом.

Альбина подала бригадиру собранный ею букет полевых цветов. Он старательно вытер руки о фартук, смахнул рукавом пот со лба и бережно взял цветы.

— Хороши! — проговорил он и обернулся к своим помощникам. — Возьми, Насима. — Он протянул букет полной женщине в светлом комбинезоне и ярко-синей косынке. — Цветы — это по женской части.
— Спасибо, бригадир, — ответила Насима, принимая цветы. — Но, если разобраться, Надия лучше меня работает. — И она передала букет стоявшей рядом веснушчатой девушке.
— Нет, нет. — Девушка покачала головой и сунула букет в руки парню в берете, который от неожиданности чуть не уронил цветы. — Если по работе судить — только ему.
— Начинаются женские штучки, — проворчал парень, подошел к бригадиру и передал цветы ему. — Держи, дядя Анас! Для тебя собирали, ты и владей.

Первыми захохотали Альбина и Раушан. Вся бригада дружно подхватила смех.

— Тихо! — крикнула вдруг веснушчатая девушка и подняла руку, как бы призывая прислушаться.

Из недостроенного, еще без крыши здания школы донесся звонок.

— Дети, в школу собирайтесь! — пробасил парень в берете.

Из оконного проема послышалось:
— Соберутся первого сентября...

Анас усмехнулся. Мы ничего не понимали.

— Этот звонок начальник из города привез, — объяснила словоохотливая Насима. — И так договорились: чья бригада займет первое место — даст первый звонок в новой школе. Сейчас он в бригаде Ахметова. Мы смеемся, от работы отвлеклись; они нам напоминают, что мы пока отстающие... Но цыплят по осени считают.

Мы поспешили распрощаться с каменщиками. Карим остался со строителями, а нам посоветовал возвращаться в поселок другой дорогой — мимо озера.

Мы шли. А в ушах моих еще слышался серебристый звук звонка. Для одних он — память далеких школьных лет, для других — призыв к будущему. И цветы, растущие здесь, и стены новых домов слышат его впервые. Этот звук сюда привезли Анас с шершавыми, жесткими руками, девушки из его бригады, парень в берете, Карим. Будущие хозяева школы, позабыв обо всем на свете, купаются, загорают, играют в футбол. А здесь уже готовят им встречу. Там, где мы тонули в грязи, ляжет ровный светлый асфальт. Ребята с букетами войдут в солнечные классы. И раздастся звонок. Пусть его даст Анас Сахабутдинов!

Фото из архива семьи Маликовых