Впечатляющий кумыс, споры о Золотой Орде и национальный балет. Статья The New York Times 1973 года — о Казани, татарском языке и нефти

Хедрик Смит — американский журналист и публицист, написавший несколько книг о России, коммунизме и перестройке. Ему же приписывают создание термина «новые русские». В 1973 году Смит написал для The New York Times репортаж о Татарской Автономной Советской Социалистической Республике под названием «Волжским татарам нет дела до Чингисхана, зато есть до России». «Инде» публикует перевод статьи Смита, в которой он рассказал о версиях происхождения казанских татар, чак-чаке, талкыш-калеве и состоянии татарского языка.

Волжским татарам нет дела до Чингисхана, зато есть до России

«Несколько лет назад приехали два немецких корреспондента и попросили показать им настоящего татарина, — вспоминает интеллигентный мужчина в деловом костюме. — Я сказал, что я и есть настоящий татарин, но они посмотрели на меня с недоверием». На мгновение на лице Адипа Миндубаева, министра культуры Татарской автономной республики, проскальзывают боль и горечь. Он хотел развенчать миф о кочевниках, который до сих пор преследует современных татар — многие люди ошибочно считают их прямыми потомками монгольских захватчиков Руси. «Люди думают, что Чингисхан и Батый — наши предки, — продолжал Адип Миндубаев, — но мы не имеем к ним никакого отношения».

У него характерные скулы и сужающиеся глаза — черты, которые иностранцы часто ассоциируют с монголами. Но они выражены не очень сильно и скорее напоминают о тюрках. «Наши предки — из местных и некоторых болгарских и тюркских племен, которые пришли на север с Дуная», — пояснил он. При этом некоторые западные историки утверждают, что у этих тюркских татар есть небольшая доля монгольской крови и что в политическом отношении казанские ханы были одной из ветвей Золотой Орды, которая более двухсот лет доминировала на территории России.

Стремление сегодняшних казанских татар дистанцироваться от монголов объясняется культурной близостью с Россией, которую они развивали в течение столетий после захвата и присоединения Казани Иваном Грозным в 1552 году. Тогда же началась интеграция казанских татар в Россию. «На самом деле никакой разницы между нами и русскими нет, — с энтузиазмом заявляет молодой татарский журналист, — мы как один народ». Такие комментарии свидетельствуют, что в этом регионе гораздо меньше национализма, чем в других советских регионах с национальными меньшинствами, например, в Грузии, Литве, Армении и Украине.

Сегодня в Казани не чувствуется особого татарского влияния, хотя она и является столицей Татарской Автономной Советской Социалистической Республики, которая расположилась за Волгой на 26 000 квадратных милях примерно в 450 милях к востоку от Москвы.

Секуляризированная религия

Дважды разрушенная до основания (первый раз Иваном Грозным, второй — крестьянским восстанием XVIII века) Казань сегодня похожа на провинциальный российский город XIX века с низкими, построенными без плана зданиями пастельных цветов в старом центре и с распространенным почти во всех городах СССР дешевым, стандартным и непривлекательным жильем на окраинах.

Рядом с входом в белокаменный кремль XIV века стоит героическая статуя татарского поэта Мусы Джалиля, который был убит в нацистском лагере в 1944 году. Его огромная фигура с руками, стянутыми колючей проволокой, выполнена в стиле соцреализма, который мало отражает татарскую индивидуальность.

Единственная активная мечеть (до революции их было 13) выглядит до странного светской внутри и снаружи и больше похожа на купеческий особняк, чем на исламскую святыню. Христианские церкви также были секуляризированы. Старая краснокирпичная православная церковь была закрыта, ее первый этаж превратили в мастерскую ремонта очков, фотоаппаратов и электробритв. Рядом с дверью находятся стенд с мороженым и три автомата с газировкой.

Более полувека советской власти вылились в появление татарской балетной труппы и татарской драматической труппы, разместившихся в новом театральном здании в стиле неоклассицизма. Татарское издательство выпускает около 400 изданий в год в шести миллионах экземпляров, около 90 процентов из которых — на татарском языке. На казанской радиостанции, которая по большей части передает московские программы, есть и местные шоу. Около 60 процентов из них — на татарском языке, они идут по четыре часа каждый день. По телевизору также показывают татарские программы. Все это вписывается в советскую концепцию автономии для татар — политики, которая толерантна к небольшому проявлению татарской идентичности в рамках доминирующей русской культуры.

Инструменты русификации

Два главных достижения советской эпохи в этом регионе — промышленность и распространение образования — стали движущими силами русификации. В последние два десятилетия активно развивается татарская нефтяная промышленность, нефтехимический комплекс в Нижнекамске, а на берегу Камы строится предприятие, которое называют крупнейшим в мире заводом по производству грузовых машин.

С советской точки зрения Татарская республика является примером не только успешной экономики, но и этнической гармонии среди представителей множества советских национальностей, работающих на заводах. Несмотря на то что многие рабочие — татары, нефтяную отрасль возглавляет башкир, представитель тюркоязычной группы, а руководители двух других проектов — русские.

Промышленные успехи привели к притоку приезжих, так что татары составляют чуть менее половины трехмиллионного населения региона, а доля русских — 42 процента. В таких городах, как Казань, количество русских значительно превосходит долю татар.

Снижение татарского влияния

Путеводители объясняют, что до революции всего лишь десять татар окончили Казанский университет (где, кстати, когда-то недолго учился молодой Ленин). При этом более 10 тысяч татар окончили его в советское время. По всем специальностям, кроме татарских истории и языка, обучение идет на русском.

Похожий процесс идет и на более низких уровнях. В первое десятилетие советской власти было открыто несколько татарских школ, но их влияние в последнее время, похоже, снижается. Чиновники сообщают, что в Альметьевске, нефтяном городе, есть только две татарские школы (в которых русский язык — обязательный предмет). При этом там расположено 16 русскоязычных учебных заведений, в которых татарский язык идет факультативом. «Родителям решать, что выбрать, — объясняет Мухаммед Музафаров, сотрудник Татарского союза журналистов. — Я татарин, мои дети учатся в русской школе, но они знают татарский благодаря общению в семье».

Другие полагают, что влияние татарского языка ослабевает из-за значения русского для карьеры. «Все говорят по-русски, — говорит молодой татарский рабочий, — вы должны знать русский». Он добавил, что ему легче общаться с русскими, чем с крымскими, сибирскими или другими татарами, диалекты которых отличаются от диалекта казанских татар.

Хотя татарская кухня и смешалась с русской, у нее все еще есть свои блюда. Например, чак-чак — желтое печенье, похожее на лапшу, или сладкий талкыш-калеве — колоколообразные шишки из сахара и сливок. Но самое впечатляющее — это кумыс, ферментированное лошадиное молоко, распространенное среди многих народов, живущих на территории от Казани до Монголии.

Читайте также:

Перевод: Андрей Мучник

Фото: Kazan.nostalgique