Как студенты-архитекторы видят прекрасную Казань будущего

Я из Братска, это очень далеко, около Байкала: слетать туда один раз стоит как из Москвы в Нью-Йорк. В моем родном городе нет архитектурных изысков: панельное типовое жилье — ничего хорошего, что могло бы развить мой вкус в архитектуре. Поэтому поначалу в Казани я восхищался и Дворцом земледельцев, и жилым комплексом рядом с ним — в первый раз на смотровой площадке в Кремле у меня дыхание остановилось от красоты. Но три года архитектурного образования превращают тебя в сноба; сейчас я на все смотрю критическим взглядом и думаю: боже, как это можно было построить.

Во Дворце земледельцев авторы намешали огромное количество стилей. Они хотели грамотно вписать этот объект в историческую среду города, но там одни клише, которые никак не относятся к вековым архитектурным традициям Казани. И материалы использованы некачественные — как будто попытались вложить все и еще немножко сэкономить. Получилась несуразица. То же самое с театром кукол. Не хочу никого оскорбить, но здание похоже на женщину преклонных лет, которая решила очень ярко накраситься. Хотя после бетонных коробок моего родного города это было вау.

Такие объекты воспитывают в людях неправильный вкус: они смотрят и восхищаются, как я в свое время, как моя мама. Когда она приезжает в гости, я ей говорю, что это некрасиво, а она: ты такой сноб, с тобой неприятно общаться.

Не хочу сетовать на Казань, сейчас для нашей страны это отличный результат. Строится много хороших общественных пространств, люди стали чувствовать себя комфортнее — в любом районе есть где погулять. За то время, что я здесь, построили набережную Кабана, Горкинско-Ометьевский лес, почти готов экстрим-парк — это супер. Но и проблемы в Казани, естественно, есть. Мне не нравится, что многие улицы плохо решены: тротуар, проезжая часть, тротуар — и все огорожено забором. Ни велодорожек, ни озеленения.

Есть огромные улицы, шум которых выносить невозможно. Не надо далеко ходить, я живу на улице Вишневского: там десять полос — это офигенно много. Понятно, что людям нужно ездить по городу, но простите, ребят, вы купили машину, езжайте в объезд. Город — для людей. Я бы сократил Вишневского на две полосы. Шум останется, но на месте этих двух полос можно высадить деревья — они поглотят часть шума, станет комфортнее.

Еще растениями (а не заборами!) удобно отделять пешеходную часть от машин. Сейчас на пешеходной части на Вишневского находятся проезды во двор и к магазинам, и машины часто едут прямо по тротуару. То есть ты идешь по пешеходной части в куче шума, а сзади тебе еще сигналят, и ты думаешь: вам что, десяти полос недостаточно? Велодорожка, когда и если она будет, конечно, должна занимать не пешеходную зону, а съедать кусочек от автомобильной. Ее тоже стоит огородить растениями, которые визуально дадут понять человеку, что туда идти не надо. И с ними безопаснее себя чувствуешь — не надо ехать на скейтборде с криками «разойдитесь» или бояться, что твой ребенок выбежит на проезжую часть.

Когда я иду гулять, мой путь лежит с Вишневского через всю историческую часть города. В центре постоянно видишь разнообразную городскую среду: красивые фасады на Бутлерова и Волкова, Черное озеро с велодорожками, зеленью и водой, насыщенная Кремлевская набережная. Мне нравится этот маршрут: по нему удобно бегать, кататься на скейте. Все-таки человеку недостаточно одного парка, чтобы гулять. Очень хороший пример — сейчас продолжают набережную Кабана, и там можно гулять будет в самую даль. Чем протяженней этот прогулочный путь из улиц, парков, скверов, тем лучше.

После обучения я, скорее всего, не останусь в Казани. Мне нравится этот город, я бы хотел здесь вложиться в недвижимость, пустить корни, но не жить. Планирую отучиться, съездить на стажировку в Европу или в Америку — там, возможно, определюсь, что хочу дальше. В последнее время у меня часто возникает желание вернуться в родной Братск и сделать что-то там.

Я училась в художке и в физико-математическом лицее, и мама мне сказала: надо идти в архитектурный, потому что ты и математику знаешь, и рисовать умеешь, — больше идти некуда. Так я и поступила в КГАСУ. Я тогда вообще не представляла, что такое архитектура, — она сама меня к себе забрала. Учеба длится пять лет, но после четвертого курса мы обычно берем академический отпуск и год стажируемся, а потом еще магистратура; получается много лет. Почти как у врачей.

Живу в Казани всю жизнь, но обращать внимание на архитектуру начала только когда готовилась к поступлению. Признаюсь, меня никогда не раздражало «Кольцо». Ужасно, что из-за него снесли исторический доходный дом. А само здание… Я понимаю, что это плохо и безвкусно, но вот это огромное кольцо как-то с детства мне запомнилось. Больше такое строить не нужно, а раз уж построено — пусть стоит. В новом проекте я б само кольцо оставила — это уже туристическая достопримечательность.

Мне только в университете объяснили, почему «Кольцо» — это плохо. Дело даже не в том, что это некрасиво, а в том, что архитектура некачественная: дешевые материалы, банальные приемы. Это слабая попытка сделать эклектику, которая была в Казани в XIX веке: дом Кекина, дом Шамиля. Вообще у меня с Казанью ассоциируется именно эта архитектура: в ней смешиваются модерн, классицизм и татарский стиль, и это не переходит в китч — смотрится не безвкусно, а интересно.

Есть мнение, что современная архитектура обезличивается. Мне кажется, особенностью Казани могут стать зеленые здания: бывают такие футуристичные проекты с вертикальными остекленными многоэтажными фермами. Мне нравится такое уместное заигрывание с татарскими мотивами — когда здание не кричит: «Смотрите, мы татары!», как здание-тюбетейка, где расположился «Бургер-Кинг» в Московском районе. Хотя она советская — всему, чему больше 50 лет, это можно простить.

Если бы мне сейчас предложили реализовать какой-то проект, я бы взялась за культурный центр для местного комьюнити. Хочется видеть в Казани больше таких объектов: пространств для выставок, коворкингов, библиотек, а не только торговые центры.

Я бы спроектировала этот культурный центр лет на 20 вперед — такой бионический технологичный фасад, как у нового Kazan Mall на Павлюхина. Его явно проектировала нейросеть — вручную нарисовать такое очень сложно. Лет через 20 архитекторы все еще будут нужны, но они будут управлять программами. Как дизайнер-нейросеть в студии Лебедева, это неизбежно, и это клево.

Пока наши архитекторы идут в том направлении очень робко, но это уже общемировая тенденция. Наша архитектурная школа немного отстает в плане внедрения технологий в обучение. Мы изучаем программы, но мало применяем их на проектах. Мы изучаем много истории архитектуры, теории, которая была придумана 100 лет назад, но мало времени уделяем современным решениям и тем, которые будут через 50 лет. Мы должны изучать архитектуру будущего в университете, чтобы, когда мы выпустимся, были не на 20 лет назад, а на 20 лет вперед.

Я хочу строить что-то нужное людям, интересное и качественное, а что это будет — неважно. Было бы интересно поработать в Москве, потом в Европе, где не нужно ничего отстаивать у более старших поколений, набраться опыта и вернуться в любимую Казань, чтобы сделать ее еще интереснее. Сейчас здесь развиваются парки — у нас, по-моему, лучшее благоустройство в России, но в плане архитектуры Казань пока пытается оклематься от того, что было построено в 2000-х. «Кольцо» вот сейчас переделывают, это шаг в будущее. Может, Дворец земледельцев тоже переделают. Или ширмой закроют.

В детстве я обожала «Школу ремонта», досконально изучала каталоги ИКЕА и мечтала стать дизайнером интерьеров, но в старших классах поняла, что мне интересна архитектура. Она намного шире: нужно анализировать и территорию, на которой будет стоять объект, и людей, для кого делается это здание, и какие-то стилистические решения, и много-много других вещей. Интерьеры — это только часть.

Мне всегда нравился модернизм, здание физфака КФУ очаровывает меня своей холодной серостью. Как-то раз мы туда зашли — и внутри оказалось более уныло, чем я ожидала. Хотелось бы, чтобы внутренняя структура здания привлекала больше, чем его фасад, чтобы оно было функционально насыщенное, экологичное. А потом уже можно рассуждать, в какой цвет лучше выкрасить фасад или в каком ордере должны быть колонны.

Мне кажется, архитектурные преобразования стоит начинать с садиков и школ; хоть их и много, но все равно не хватает. Детская архитектура — это такой простор для фантазии. Внутри детсадов можно проложить интересный маршрут и превратить коммуникации между пространствами в игру. И школы такие депрессивные, а дети проводят там очень много времени. Не знаю, связано ли это с архитектурой советских школ. Когда мы их изучали, нам рекомендовали ориентироваться на советские — там есть интересные решения вроде форума, места, где может собраться вся школа. Но сейчас большинство школ заурядные, с пустыми скучными коридорами, и учиться там грустно. Мы изучали детскую архитектуру за рубежом: там дети идут в свои прекрасные датские и японские садики и даже не думают, что это очень красиво. И повзрослев, они тоже об этом не думают — они просто знают, что такое хорошо и стильно.

Сейчас возводится много жилья и коммерческих сооружений, а мне хотелось бы видеть интересные культурные объекты. Понятно, что сложные программные объекты строятся по госзаказу, но хотелось бы, чтобы в Казани был интересный современный культурный центр или молодежный театр. У нас есть «Штаб», «Смена», хотелось бы видеть такие начинания в классной новой архитектуре.

Есть еще, конечно, НКЦ. В плане архитектуры это… Ну, поставили — стоит. Давно, долго. Я не знаю, что там происходит — будто даже «Смена» и «Штаб» с их небольшими пространствами громче звучат. Проблема культурных центров в том, что эти здания не могут существовать без людей, — пока нет интересных деятелей, такие здания не будут развиваться. Но в Казань приезжает много молодежи из разных городов, и я надеюсь, это будет новой движущей силой в культурной жизни.

В архитектурном плане интересно увидеть даже не новые здания, а реорганизацию старых районов, градостроительные проекты, которые могли бы реновировать какую-то зону. Обычно это делается в перспективных районах, которые предположительно будут популярны, — место рядом с центром или крупным образовательным учреждением. Интересна судьба у Старо-Татарской слободы: тут много старых зданий, рядом вода. Не знаю, как это скажется на местном сообществе, но, мне кажется, центр может разрастись в эту сторону. Только хотелось бы увидеть более трепетное отношение к исторической архитектуре. Часто бывает, что решают снести ветхое здание, и это решение кажется оправданным, потому что оно не представляет исторической или эстетической ценности. Но все старые здания суммарно составляют исторический образ города, и это важно.