Этнографический интерес. Почему татары любят гармонь, играют на скрипке и поют грустные песни

«Инде» продолжает совместную с Республиканским центром развития традиционной культуры рубрику «Этнографический интерес» — о сохранившихся традициях и обычаях народов Татарстана. В первых выпусках мы рассказывали о мифологических представлениях о мире и исламском культе святых у современных татар. В новом материале музыковед и ведущий научный сотрудник РЦРТК Эльмира Каюмова рассказывает о происхождении, развитии и особенностях татарской народной музыки.

Республиканский центр развития традиционной культуры появился в 2010 году в результате расформирования Государственного центра сбора, хранения, изучения и пропаганды татарского фольклора (который, в свою очередь, работал с 1991 года). В 1990-х центр на государственном уровне способствовал возрождению традиционных праздников разных народов республики — от татарского Навруза и русского Каравона до удмуртского Гырон-Быдтона и марийского Семыка. Сегодня сотрудники РЦИТК регулярно выезжают в экспедиции в районы Татарстана и традиционные места проживания татар в других регионах и фиксируют традиции, обряды, языковые особенности, сказки и суеверия местных жителей. По итогам исследований центр издает как книги, ориентированные на массовую аудиторию, так и монографии.

Музыка татар Средневековья

В развитии народной музыки выделяют три основных этапа: Древняя эпоха (архаический фольклор) — Средневековье (традиционный, или классический, фольклор) — современность (современный фольклор). Это универсальная схема, применимая для многих народов. В формировании татарской музыки на ранних этапах приняли участие тюркский и финно-угорский компоненты, в средневековый период — арабо-персидский, а в позднюю эпоху — европейский и русский. Аналогичные процессы происходили и в татарском языке: можно проследить общетюркскую основу, финно-угорскую лексику, арабо-персидские, русские и иностранные заимствования.

Один из древних элементов татарского фольклора — краткий семи- и восьмислоговой стих. Этот метр общетюркского стиха был и остается господствующей формой татарской народной и профессиональной песенной поэзии. Если преемственность в текстовой части мы можем проследить по письменным источникам, то установить мелодии прошлого уже намного сложнее. Первую нотную запись татарских напевов сделал учитель музыки Иван Добровольский в 1816 году. Вероятно, в зарубежных архивах есть еще нотные рукописи, но, так или иначе, музыковеды располагают достоверной, документально зафиксированной информацией о татарских народных мелодиях лишь позднего периода. Музыкальные инструменты, в отличие от напевов, осязаемы и служат материальными свидетельствами ушедшей эпохи. Духовые (глиняные свистульки) и струнные инструменты типа гуслей археологи находили во время раскопок на территории Булгарского государства. Но подобные находки — редкость, потому что инструменты, сделанные из недолговечных материалов (дерево, тростник), практически не сохраняются в почве.

Облик татарской музыки более ранних этапов можно отчасти восстановить по описаниям путешественников (Ибн-Фадлана, Ибн-Даста и других) и литературным памятникам (например, «Сказание о Юсуфе» Кула Гали). В них содержатся упоминания различных музыкальных инструментов, которые подчас сложно атрибутировать: далеко не все названия инструментов имеют современные эквиваленты, поэтому нужно учитывать исторический контекст и качество переводов этих текстов. Кроме того, сведения, содержащиеся в источниках прошлого, часто отрывочны и неполны. К примеру, дается только название инструмента, а его изображение и описание отсутствуют. В таком случае понять, о чем речь, практически невозможно. К примеру, в источниках часто упоминается кубыз. Слово может означать и язычковый варган, и струнный инструмент, и волынку, и даже гармонь. Такое многообразие смыслов связано с тем, что в татарской и, шире, тюркской культуре кубызом называют музыкальный инструмент вообще. Или другое слово — «саз». Оно означает название как струнно-щипкового инструмента, так и саратовской гармоники у астраханских татар.

При этом мы точно знаем, что в периоды Волжской Булгарии, Золотой Орды и Казанского ханства активно развивалась практика дворцового музицирования (в этих государствах функционировали придворные, военные инструментальные ансамбли), и можем реконструировать мелодии, звучавшие при дворе. Еще мы знаем, что существовала профессиональная традиция музыкального чтения Корана (искусных чтецов называли кари и хафиз). Но после падения Казанского ханства в 1552 году исчезла социальная почва для развития профессиональной музыки этого типа.

Песенный жанр

Самые значимые жанры татарской традиционной музыки — вокальные. Музыкальные инструменты использовались в основном как аккомпанемент к пению (иногда — к пляске). В самом общем виде в вокально-песенной традиции татар можно выделить два пласта: старый (ранний) и новый (поздний, вторая половина XIX века). К раннему исследователи причисляют импровизационные протяжные мелодии (озын көй), обрядовые песни кряшен, эпические произведения сибирских татар (дастаны).

Со второй половины XIX века в истории татарской музыкальной культуры начинается качественно новый этап. На фоне общих процессов интеграции татар (выработки общих норм литературного языка, консолидации разных субэтнических групп, которая в итоге привела к формированию современной нации) складывается общенациональный песенный стиль. Тогда в быт татар проникали новые музыкальные инструменты (например, гармоники), развивались новые жанры, сочинялись песни, которые известны до сих пор. Среди них — «Күбәләгем» («Бабочка моя»), «Алмагачлары» («Яблони»), «Баламишкин» («Дитя Мишкина»), «Сабан туе» («Сабантуй»), «Арча» («Арск»), «Сарман» («Сарманово»), «Минзәлә» («Мензелинск») и другие. Это, как правило, лирические, игровые и плясовые песни. По структуре они достаточно просты и однородны, основываются на восьми-, семислоговом стихе, имеют равнопульсирующий слогоритм. Этим они отличаются от песен старого, донационального слоя.

В песенном творчестве татар есть несколько основных жанров. По тематике и функции песни бывают лирические, обрядовые, трудовые, игровые, колыбельные, а по форме и музыкальному стилю — протяжные (озын көй), короткие (кыска көй) песни и так называемые деревенские напевы (авыл көе). Озын көй — протяжные лирические песни. Как правило, на них накладывали тексты десяти- или девятислогового строения. Классические примеры: «Кара урман» («Дремучий лес»), «Әллүки» (звукосочетание наподобие «баю-бай»), «Сибелә чәчәк» («Осыпаются цветы»), «Салкын чишмә» («Холодный родник»). Кыска көй — подвижные мелодии с четкой «квадратной» структурой и незначительным количеством распевов. Популярные примеры — «Күбәләгем» («Бабочка моя»), «Алмагачлары» («Яблони»), «Баламишкин» («Дитя Мишкина»), «Сабан туе» («Сабантуй»). Авыл көе — лирические песни умеренного темпа. В названиях нередко содержатся наименования мест их возникновения и распространения: бывают песни «Сарман», «Арча» и так далее. Часто исполняются коллективно, под аккомпанемент гармони.

Еще выделяют такмаки — плясовые и трудовые припевки, шуточные песни, близкие по форме к частушкам (в широком значении такмак — это стихотворный размер в восемь или семь слогов). Еще есть так называемое книжное пение (көйләп уку), то есть музыкальное исполнение старинных книг — «Бадавам», «Бакырган», «Мухаммадия», «Кыйсса-и Йусуф», «Кисекбаш», стихотворений татарских и восточных поэтов. В эпоху Казанского ханства эта практика была частью дворцовой культуры, но расцвет и массовое распространение жанра приходится на вторую половину ХIХ — начало ХХ века. Также традиция включает исполнение баитов, мунаджатов, дастанов (у сибирских татар жанр существовал как в устной, так и в письменной форме), хушаваза и жыр в традиции астраханских татар. Отдельный жанр татарской вокальной традиции — религиозные песнопения (у татар-мусульман — чтение нараспев Корана, азан, салават), такбир и таравих, у кряшен — православные молитвы в фольклорной трактовке). Песни сопровождались инструментальными наигрышами, звукоподражаниями (когда на инструментах имитируют пение птиц — лебедя, журавля) и звуками-сигналами.

Эти жанры у разных групп татар представлены неравномерно. Например, в песенном фольклоре татар-мусульман центральное положение занимают неприуроченные лирические песни. «Неприуроченные» значит, что мелодии не привязаны к конкретным событиям и обстоятельствам: их исполняют на свадьбах, молодежных гуляньях, во время работы, при уходе за детьми и просто для себя. У кряшен доминируют обрядовые песни, а лирика — на периферии. Эпос в большей степени распространен у сибирских и астраханских татар и почти полностью отсутствует у кряшен (хотя изредка они исполняют баиты). У казанских татар и мишарей эпическая традиция приобрела лирическую окраску (лиро-эпос) и существовала в традиции книжного пения.

Почти во всех песнях татар слова не закреплены за определенной мелодией. В науке это называют «кочующие тексты», при этом не только один и тот же текст может звучать с разными мелодиями, но и одна и та же мелодия — лечь под разные по содержанию тексты. Например, раньше под мелодию песни «Туган тел» («Родной язык»; на стихи Габдуллы Тукая) исполняли баит «Сәлим бабай» («Дедушка Салим»).

Возможность татарских песен распадаться и пересобираться в свободном порядке скрыта в их структуре. Основополагающая форма песенных текстов — четверостишие (хотя встречаются строфы из двух, трех, пяти, шести строк и формы с припевами). Каждое четверостишие в смысловом и структурном отношении — самостоятельная единица. Одной строке поэтического текста соответствует одна музыкальная строка. Многие народные мелодии тоже «квадратны», то есть имеют вид четырехстрочника.  Их можно разобрать на фрагменты, которые будут соответствовать по продолжительности разным частям стиха: мелострофа распадается на полустрофы, строки и полустроки (попевки). Еще большинство татарских народных мелодий имеет нисходящее направление. В общем, при кажущейся стихийности, мелодическое развитие протекает по определенным законам, стабильным схемам-моделям.

Если говорить о конкретных песнях, интересна история плясового такмака «Апипа» («Бас, кызым, Апипа»). Недавно я увидела в сети версию, что история создания песни как-то связана с девицей легкого поведения. Но за свой 30-летний опыт исследовательской и полевой работы я никогда о подобном не слышала. В науке принята версия татарского исследователя Гая Тагирова, который пишет, что в Татарской слободе Казани жили Мафтуха-апа и ее внучка Апипа. Они зарабатывали на жизнь тем, что ходили по дворам и устраивали импровизированные представления. По воспоминаниям старожила татарских кварталов, «Мафтуха-апа распевала куплеты своих частушек и, слегка подтанцовывая, двигалась по кругу, аккомпанируя танцу внучки… А куплетов у Мафтухи-апы было много, и она редко повторялась».

Музыкальные инструменты: гармонь и скрипка

У многих народов есть доминирующий инструмент: у казахов — домбра, у башкир — курай, у якутов — хомус (якутский варган). Сегодня татарская инструментальная музыка ассоциируется у людей с гармоникой, хотя в быт татар она вошла только во второй половине XIX века. Правда, она сразу обрела невероятную популярность и получила повсеместное распространение, отодвинув на задний план предшествующие курай, скрипку, кубыз (тимер-кубыз — металлический инструмент в форме дуги с вибрирующей пластиной) и другие.

Татары немного изменили конструкцию гармоники, приспособив ее под пентатонные одноголосные мелодии (пентатоника — ладовая основа татарской музыки). В результате появились национальные разновидности гармоники. А еще татарские музыканты выработали собственную манеру игры: если русские широко использовали гармонические возможности гармошки (играли на ней аккорды, поддерживающие мелодию голоса), то татары освоили ее преимущественно как мелодический инструмент, стремясь воспроизвести орнаментальные мелодии в высоком регистре, как это делали раньше на курае или народной скрипке. Татары тоже применяли аккорды, но для них они не имели принципиального значения. Сохранялся монодийный (одноголосный) тип мышления, то есть мы видим, что инструмент был новым, а восприятие музыки осталось прежним.

Вероятно, гармонь стала популярной благодаря акустическим и конструктивным свойствам: громкий звук, яркий тембр, долговечный материал, портативность, устойчивый строй. Для сравнения: дерево или полый стебель растения, из которых делали кураи, со временем рассыхались, трескались. У тимер-кубыза — звук тихий, слабый, а тонкая пластинка в процессе эксплуатации ломалась. Гусли, которые использовали кряшены, постоянно требовали подстройки.

До гармоники традиционным для татар инструментом была скрипка. Об этом, например, поется в русской народной песне: «Приведи-ка, матушка, татарина с скрыпкою, мордвина с волынкою» (кстати, текст этой песни в Болдино записал Александр Сергеевич Пушкин). Люди, далекие от фольклора, думают, что скрипка — не татарский инструмент, а европейский, вспоминают Паганини, мастеров Страдивари и Амати. Но людей вводит в заблуждение то, что они представляют фабричный инструмент, хотя раньше скрипки часто изготавливали из хорошо высушенной еловой или яблоневой древесины кустарным способом, а на смычок натягивали конский волос. При игре инструмент держали не возле плеча, а вертикально, с упором на колено. Именно так играли в прошлом на кыл-кубызе — древнем струнно-смычковом инструменте тюркоязычных народов, предшественнике современной народной скрипки. В некоторых ареалах скрипку называли «каз-муен» («гусиная шея») — такое название я слышала в 2016 году в Тетюшском районе Татарстана. Но, к сожалению, традиция игры на скрипке у татар сегодня полностью утрачена.

Что касается других инструментов, то ударные (разновидности бубна и барабана) распространены у мишарей и астраханских татар, ятаган (многострунный щипковый инструмент) — у сибирских татар, гусли — у кряшен Заказанья (традиция сохранилась и в наши дни).

Ислам и музыка: татарская народная традиция чтения Корана

Искусство чтения Корана — самобытная и важная часть татарской традиционной музыкальной культуры. Истоки традиции восходят к Булгарскому периоду истории, времени принятия ислама (официальной датой считается 922 год, хотя, по некоторым данным, это произошло раньше — в VIII–IX веках). Во время экспедиций я собирала материал от рядовых мусульман и лидеров сельских религиозных общин и выяснила: в народе считают, что исполнение текстов Священной Книги (көйләп уку, көйләп әйтү, мәкам белән) должно быть напевным. Поэтому музыкальная одаренность — один из значимых показателей мастерства религиозных деятелей. Многие из них в молодости увлекались пением или играли на музыкальных инструментах. Восхищает, как простые сельские труженики на склоне лет осваивают иностранный для них язык настолько, что бегло читают по арабографичным изданиям XIX века или наизусть произносят длинные фрагменты Корана.

Исполнители коранических распевов ориентируются на таджвид — науку правильного чтения Корана в соответствии с фонетикой арабского языка. Роль играют и музыкальные предпочтения чтецов. Информанты говорят, что даже в мусульманских учебных заведениях конкретным напевам не обучают, поэтому каждый решает эту творческую задачу по-своему. Люди слушают кассеты, диски, обращаются к записям в интернете, и в последние годы все чаще (особенно молодые священнослужители) интонируют на арабский манер. Исполнители старшего возраста (60−80 лет) традиционно опираются на пентатонику, в их манере прослеживается прочная связь с народно-песенными истоками.

В некоторых толкованиях Корана утверждается, что исполнение и прослушивание музыки — грех. Но согласно нашим экспедиционным опросам и наблюдениям, население считает, что музыка не противоречит нормам ислама. Осуждается все, что связано с грехом или доводит до греха, — праздное времяпрепровождение или распитие спиртных напитков. А пение и игра на инструментах, тем более если они служат благим целям, наоборот, приветствуются. При этом в некоторых деревнях пожилые женщины отказывались петь на сцене клуба, объясняя это тем, что в их возрасте это неприлично. А где-то муллы или абыстай участвуют в фольклорных ансамблях и активно выступают на концертных площадках. Еще я знаю одного священнослужителя, который даже организовал кружок по изготовлению кураев. Во время занятий он не только посвящает детей в тонкости ремесла, но и проводит беседы об исламе, поясняет смысл ритуалов, молитв и так далее. То есть он поставил музыку на службу религии.

Современное состояние фольклорных традиций и эстрада

В условиях глобализации видна общая тенденция к угасанию фольклора в его первичных формах. Продолжают функционировать и развиваться только жанры, исполнение которых как-то связано с реалиями современной жизни. Сейчас мы видим подъем и возрождение музыкальных традиций, связанных с религиозным культом (как мусульманским, так и христианским). Звучат мунаджаты, в мечетях возобновили исполнение «Әлвидаг» (молитва «Альвидаг» исполняется в конце месяца Рамазан). Многие произведения фольклора существуют только на народных праздниках, фестивалях и конкурсах. Например, на фестивалях можно услышать игровые, протяжные, свадебно-обрядовые песни, которые в повседневной жизни уже не востребованы.

Исследователей очень беспокоит, что искусство народного исполнительства постепенно вымирает. К сожалению, в нашей системе музыкального образования обучение происходит в академическом стиле, но традиции народного исполнительства нельзя усвоить по нотам. Нотные тексты могут стать подспорьем, дополнительным средством, но основное обучение — только по слуху, от мастера — к ученику. Впрочем, это проблема всего мира.

Что касается современной татарской эстрады, у нас много хороших певцов, владеющих народной манерой пения. Самая важная категория, выражающая суть эталонного исполнения у татар, — моң. Это многозначное и труднопереводимое понятие, в него входят и умение орнаментировать мелодию, и способность передать глубину чувств. Судя по нашим опросам, татары не любят легковесные песни и поверхностных исполнителей.

Говоря о вокалистах, чье искусство западает в душу, в экспедициях респонденты старшего и среднего возраста часто вспоминают Ильхама Шакирова, Альфию Авзалову, Ханию Фархи, Филюса Кагирова, Ришата Тухватуллина. Они сдержанны в проявлении эмоций, можно даже сказать, скованны. Но есть и другие примеры — с плоским тембром, угловатыми и примитивными переходами от звука к звуку. Нынешняя музыка сочиняется не в пентатонике, а в западноевропейской гармонической системе (мажор-минор, мелодия с аккордами), поэтому местная эстрада, хоть и поет на татарском языке, с каждым годом отдаляется от национальных традиций все сильнее. Сохранение же традиции народного вокального и инструментального искусства возможно только при сохранении аутентичной звуковой среды. К примеру, в селах люди слышат, как пели раньше, и стараются делать это в том же духе.

Иллюстрации: Хаят Мустафина