Азербайджанская культура в мировом контексте. Пять причин пойти на выставку «Extension: Бархатные признания»

Встретить таких людей, как Садагат, которые видят в искусстве цель своей жизни, — большая редкость. Зачастую, особенно в странах СНГ, культура и искусство воспринимаются в первую очередь как государственная сфера. На мой взгляд, такой подход ограничивает возможности и платформы для ведения диалога, общения с аудиторией, поэтому мне понравилась независимая инициатива московской галереи «Триумф» организовать 10-ю, юбилейную выставку серии Extension, посвященную Азербайджану. Для куратора сложно делать тематические выставки, где отправной точкой является география. В моем понимании актуальное искусство Азербайджана намного шире и не определяется этническими, национальными и географическими условностями и даже языком, на котором говорят художники. Это я и постаралась показать в «Бархатных признаниях».

На выставке покажут не только работы художников, но и коллаборацию с Лейли Салаевой — поэтессой, которая живет в Азербайджане, но пишет в основном по-английски. Ее поэма, написанная на английском языке и переведенная на русский, — два текста, очень интимных, полных смысла, — тоже инкорпорирована в выставочное пространство. Это аллегория взросления человека, становления коллекционера, в данном случае Садагат Хаял-Кушку, формирования ее жизненных ценностей. Каждый жизненный шаг Садагат сопровождался покупкой произведения искусства. Текст разбит на главы, каждая из которых — это название станции Доклендского метро (DLR), транспортной ветки Лондона, которая ведет в Канэри-Уорф, деловой центр Лондона, где располагается офис нашей героини. Каждая станция метро символизирует шаг в жизни Садагат.

«Extension: Бархатные признания» — это не первая групповая выставка азербайджанских художников. За последние десять лет было несколько путешествующих выставок. Одна называлась Flight to Baku — это проект фонда Гейдара Алиева. Художники, которые участвовали в проекте, были впервые представлены международной общественности в нескольких европейских городах и в России. Это был очень элегантный проект. Другая групповая выставка — Love me, love me not — параллельной программы Венецианской биеннале, которую делала организация современного искусства Yarat в 2014 году. Самой масштабной выставкой современного азербайджанского искусства, на мой взгляд, была выставка «Конфетные горы, нефтяные берега», открывшаяся в 2015 году в музее современного искусства PERMM. Азербайджанские художники — регулярные участники Московской биеннале. В 2019 году в Париже прошла выставка азербайджанского искусства Café Avarice & Generosity, которую делал мой коллега Азад Асифович.

Выставка построена на диалогах — различных поколений, различных медиа. Как и на выставке в Москве, в пространстве «Смена» мы постарались сохранить это. Например, расположение работ Нияза Наджафова рядом с работами Айдан Салаховой. Или поп-фольклорную тему, которую мы прослеживаем в видео, скульптурных, текстильных работах Фархада Фарзали и живописи Торы Агабаевой. Эти художники затрагивают одни темы и похожи друг на друга игривостью, интересом к мифологическим мотивам. Нияз Наджафов, Айдан Салахова и Тора Агабаева живут вне Азербайджана, и для них важна тема национальной идентичности за пределами своей страны.

Почти все работы созданы в последние десять лет. Единственная историческая отсылка — это произведения Марал Рахманзаде. На мой взгляд, это художница, которая не получила должного внимания ни в Азербайджане, ни в мировом историческом контексте. Она родилась в начале XX века в небольшом селении, училась в Баку, потом в Суриковском институте в Москве. У нее были большие шансы продвинуться в художественной карьере, но важнее оказался долг дочери вернуться в свою страну, помочь семье, потому что ее отец был серьезно болен. Это затормозило ее, и сейчас имя Марал Рахманзаде мало известно широкой публике.

Она активно работала, продолжала творить во время Второй мировой войны, одной из первых затронула нефтяную тему в своих работах. В то время нужна была большая сила духа, чтобы уехать одной из небольшого селения. Отдельное уважение ее семье, которая это позволила: на тот момент Азербайджан был более строгих нравов, и то, что отец позволил своей дочери уехать одной учиться в Баку, а потом в Советскую Россию, — очень впечатляющий факт. И таких фактов в ее жизни было множество. Марал отправилась на пленэры в среду рабочих, которых воспела в своих работах. Позже появились более известные художники, которые работали в суровом реалистичном стиле. У нее же индустриальные пейзажи поэтичны, прекрасны и привлекательны. Даже ее имя, которое переводится как «олень», — это один из образов женственности в нашей культуре: воспевая азербайджанскую красавицу, говорят, что ее глаза и походка — как у оленя.

Ее работы на выставке — это высококачественные копии, потому что нам не удалось привезти оригиналы. Но я полагаю, эта художница достойна более значительного места в истории современного искусства, потому что сегодняшние художники были бы другими, не будь Марал Рахманзаде.

Азербайджан всегда славился своей нефтью — это наше черное золото и зачастую источник ряда проблем в регионе. Потому что, обладая таким ресурсом, мы также обладаем определенной ответственностью. Но наша выставка — о позитиве, о разных аспектах азербайджанской культуры и искусства. Например, художница Ирина Эльдарова в 1980-е годы переехала в Баку из Москвы по большой любви к своему сокурснику. Она настолько любит Азербайджан, что в работах, написанных за последние десять лет, сумела воссоздать атмосферу Баку 1960-х — пестрого многонационального города, для советского периода с закрытыми границами это была большая редкость. Баку, как самый большой порт и нефтяная столица, привлекал много иностранных студентов и людей, связанных с нефтяной темой. Это мы видим и сегодня: хотя сейчас экономическая политика страны направлена на диверсификацию, все равно нефть играет очень большую роль. Серия работ Ирины Эльдаровой так и называется: «Девушки предпочитают нефтяников».

В «Смене» будет еще одна работа Орхана Гусейнова Oil drinking, посвященная консьюмеризму и зависимости от нефти. Она была сделана в 2011 году, когда цена на нефть была достаточно высока, но с тех пор мир пересмотрел стратегию разработки нефтяных и природных ресурсов. Еще там есть Зарнишан Юсиф — художница моего поколения. Она создает работы, используя старые фотографии и открытки начала XX века, а это время первого нефтяного бума. Между этими работами складывается диалог: начало нефтяной истории, ее советский период и нынешнее время, которые представлены в одном пространстве.

Изначально планировалось, что выставка будет исключительно женской, но в процессе ее подготовки я поняла, что это будет слишком концептуально и не совсем правильно. Сегодня у Азербайджана довольно мало возможностей представить своих художников за границей, и подобные групповые выставки — большая редкость. Поэтому я посчитала своим кураторским и гражданским долгом сделать охват шире. Если бы она была только женской, потерялись бы многие темы.

Если говорить о выставке «Бархатные признания», то и художники, и художницы много рефлексируют на гендерную тематику. В живописи и скульптурах Айдан Салаховой мы видим неоориентализм, отсылку к восточным религиозным понятиям. В творчестве молодого художника Агиля Абдуллаева, который учился за границей, в Ноттингемском университете, часто встречается тема самоидентичности, гендера. Во многих работах он использует альтер-эго, и в одной из инсталляций можно будет увидеть его в образе Рашиды Пахлавы — это сам художник, который переодевается в женский персонаж и от его лица артикулирует важные для себя темы.

В работах, представленных на выставке, есть диалог о маскулинности: где заканчивается женственность и начинается мужественность и наоборот. Работы Зарнишан Юсиф очень женственны, но не декоративны, что часто приписывают художницам. Впервые предстала перед публикой на московской выставке видеоработа Вюсала Рагима «Внутри меня» — аллегория женщины-прародительницы, матери рода, аллегория плодородия, жизни и смерти. Красива визуально, с хорошим музыкальным сопровождением, которое сделал Фархад Фарзали. Последний также представлен проектом «Ты мой единственный тигр» — это текстильные скульптуры: они передают образ независимой женщины, которой по ряду обстоятельств часто приходится брать на себя мужскую роль, но эта мысль воплощена в такой игровой форме, что можно не сразу прочитать намеки и увидеть всю глубину этой работы.