«Главное — не зашквариться». Граффити-райтеры — о комитете по красоте и отсутствии конкуренции в Казани

27 апреля в Казани стартовал Международный турнир по брейк-дансу и стрит-арту Combonation, на который приехали 650 участников. Мероприятие проходит в Казани в десятый раз и второй год подряд включает соревнование между граффити-райтерами (работы финалистов можно будет увидеть 29 апреля в «Пирамиде»; там же пройдет финал соревнований по брейк-дансу). «Инде» поговорил с художниками о специфике сотрудничества с городскими властями, причинах отставания от Запада и направлении, в котором движется хип-хоп-культура.

Никита, 21 год

Екатеринбург

Около десяти лет назад я увидел рисунки на стенах екатеринбургских домов. Это были не матерные слова, а реальные художественные работы — позже оказалось, что их нарисовали ребята из местной команды Rayons. Мне тогда было 12 и я записался к ним в граффити-школу, где получил первые навыки. Постепенно я сдружился с командой, мы стали тусоваться, и вот уже четыре года я — часть самой прогрессивной граффити-тусовки Екатеринбурга. Сейчас граффити для меня — дело жизни.

Иногда мы работаем над коммерческими заказами разного масштаба. Самый крупный проект у нас был в конце 2017-го — начале 2018-го, мы сделали граффити-оформление на «Екатеринбург Арене», где пройдут матчи чемпионата мира по футболу. Это около десяти тысяч элементов навигации и 76 фигур футболистов от трех до девяти метров. При этом я занимаюсь не только граффити — иногда делаю на заказ живописные работы на холсте.

По диплому я дизайнер-преподаватель, и педагогические навыки мне тоже пригождаются: мы проводим в Екатеринбурге мастер-классы по граффити и художественному рисунку. Причем приходят и дети, и подростки, и взрослые — интересно всем, так что, думаю, граффити менее популярным жанром не становится.

В Казань я приехал, чтобы пообщаться с ребятами и показать себя. Правда, мой респиратор куда-то подевался — боюсь, как бы не стало плохо от запаха. Но, в принципе, мы рисуем уже несколько часов и мне все еще нормально.

Илья, 17 лет

Чебоксары

Моя граффити-история началась в 2012 году — тогда я был в пятом классе. Увидел в интернете красивые картинки, взял бумажку, ручку и решил их перерисовать. Я нигде не учился, но были люди, которые мне помогали, — в Чебоксарах много команд райтеров. На сегодняшний день моя самая масштабная работа — социальный проект в партнерстве с мэрией города (я и другие райтеры украшали фасады чебоксарских библиотек). Результатом горжусь, потому что он доказывает: граффити украшает среду. Чебоксары — серый город с советскими домами, а теперь там как-то сразу жить хочется.

Популярность граффити в последнее время немного спала, к сожалению. Парадокс в том, что популярность художников растет: в этом смысле Покрас Лампас молодец, что выстроил четкую стратегию распространения своего имени. Я сейчас сам пытаюсь сделать себе имя, беру заказы. Не вижу в этом ничего стыдного — это же круто, когда получаешь деньги за работу, которой тебе нравится заниматься.

На Combonation я приехал в первый раз. Вообще часто участвую в конкурсах, чтобы познакомиться с другими художниками и развивать себя. Здесь все проходит так: сначала все участники нарисовали эскизы на листочках, потом жюри отобрало лучшие работы — их мы сейчас наносим на большие панели. Я пока не совсем понимаю критерии выбора победителя, но, скорее всего, выбирать будут по качеству исполнения.

Ren Graun, 25 лет

Санкт-Петербург, Пенза, Саратов

Я начал заниматься граффити лет в 12. Тогда особо не было интернета, поэтому источник информации был один — MTV. Мы с друзьями записывали эфиры, ставили на стоп-кадр и всматривались в детали рисунков. Потом ребята решили начать рисовать в городе. Сначала я выжидал: ходил и смотрел на чужие рисунки, но постепенно присоединился. А потом граффити, брейк-данс, толстовки, кепки и вот это все переросло в хобби жизни.

Сейчас хип-хоп-культура и граффити разделяются. Раньше были универсалы, которые и рисовали, и играли музыку, но теперь все коммерциализируется, и люди выбирают какое-то одно направление. Я и сам занимаюсь коммерцией, хотя это не совсем граффити — я декорирую помещения. В этом нет ничего плохого, главное — не зашквариться, например, участием в стремных рекламных кампаниях.

Георгий, 31 год (член жюри)

Краснодар

Я занимаюсь граффити уже 13 лет. У меня художественное образование, которое однозначно помогает, но я не берусь говорить, что это единственный правильный путь: часто преподаватели в университете задают клише, из которых потом трудно выбраться. Я фильтровал информацию, поэтому университет оказался для меня полезным.

Такие баттлы нужны, потому что это подстегивает — как студенческая сессия. В определенные сжатые сроки придумать творческий проект не так просто. Зачастую бывает, что ребята перепрыгивают сами себя и выдают крутые работы. На Combonation я сужу граффити-контекст, поэтому знаю, о чем говорю. Оценивая участников, смотрим на контент, творчество, стиль, идею, графику. Важно, чтобы у райтера был свой почерк; еще бывает, что идея хорошая, а графика плохая, но для победы надо рисовать так, чтобы к тебе не возникало никаких вопросов. Хотя, конечно, оценка всегда субъективна.

Василий, 23 года (член жюри)

Санкт-Петербург

В России граффити развивается, но до Европы нам, конечно, далеко. Самая банальная причина — цены на краску, у нас она дороже раза в три. Простой рисунок из трех цветов обойдется в одну-две тысячи рублей, и это очень много. На Combonation нам оплачивают краски, но если бы я захотел самостоятельно нарисовать такую же работу где-то в городе, ушло бы тысяч шесть (а зарплата у меня, допустим, 15).

Иногда я хожу по городу и рисую на каких-то разных объектах. К примеру, в том году мне захотелось оформить трансформаторную — потратил около пяти тысяч и четырех часов, а в этом году перед выборами ее закрасили. Я не очень расстроился — когда рисуешь на улице, всегда держишь в уме, что уже завтра твоей работы может не стать. Другой вопрос, что чиновники ничего не понимают в красоте и убирают все подряд. В некоторых странах даже есть комитеты, которые приходят, смотрят на работу и решают, украшает она город или нет, — я думаю, в России такой тоже нужен.

Никита, 24 года

Кострома

Я занимаюсь граффити с 15 лет. Просто увидел надписи на заборах, тоже захотел написать «Никита», и пошло-поехало. После шрифтов на стенах из интереса попробовал поработать с маслом — и как-то очутился в архитектурном вузе, его и окончил. То есть граффити изменило мою жизнь.

На масштабные работы я перешел из-за своей семьи — у меня жена и ребенок, хочется, чтобы вокруг них было больше красоты. Просто написать свое имя на здании сейчас — это уже не то. Жена относится к увлечению со спокойствием, знала, за кого замуж выходит. К тому же она ювелир и сама творческая личность. Ну и главный фактор — быть художником довольно прибыльно.

Сергей, 24 года

Подмосковье

Я уже полжизни рисую граффити — с 12 лет. Меня интересует hip-hop во всей полноте, так что граффити я совмещаю с брейком. Мне немного грустно, куда теперь все это движется: из брейка хотят сделать олимпийский вид спорта, а я всю жизнь твердил своим ученикам, что это танец, творчество, но никак не спорт. Hip-hop пришел с улиц и должен оставаться там. Видимо, кто-то решил просто заработать на популярной культуре.

Я продолжаю активно заниматься бомбингом (быстрый рисунок, обычно в запрещенных местах. — Прим. «Инде»), но иногда делаю более масштабные работы. Однажды я расписывал длинную стену вместе с коллегой — мы вложили в это много сил и души, рисовали под дождем четыре дня. Несмотря на то что действия были согласованы с мэрией, через два дня весь забор снесли. На мой взгляд, это была отмывка денег, потому что дали нам меньше обещанного. Насколько я понимаю, это не единичная история — такое бывает со многими райтерами.

Bozik, 28 лет (член жюри)

Казань

Граффити я начал заниматься довольно давно, и, как у многих, все началось с хип-хопа. Еще нравилась магия нанесения рисунка на стены с помощью аэрозольного баллончика; тогда это было сложно, недоступно — и потому завораживало. Я учился, рисуя на гаражах, но теперь вандалом меня не назовешь: я делаю коммерческие и некоммерческие заказы. К примеру, перед Олимпиадой в Сочи мы разрисовали за полмесяца два километра стен (это были фасады административных зданий в детском парке). У нас с командой ушло на это не меньше полутора тысяч баллончиков.

Мне нравится зарабатывать граффити и я не вижу в этом ничего стыдного. Платят, кстати, хорошо, а конкуренция в Казани в плане коммерческих проектов небольшая. Так что, ребята, — ниша типа открыта, добро пожаловать. Не забудьте оформить ИП! У меня оно есть, хотя я не всегда провожу заказы через него.

Фото: Даша Самойлова