15-минутный путеводитель: история татарстанского кино в пяти главных фильмах

C 29-го по 31 августа в Казани пройдет фестиваль городской культуры и искусств Tat Cult. В программе — 30 музыкальных групп из 20 городов мира, в том числе Зуля Камалова и дуэт «Аигел», 30 деятелей современного искусства и лекции об истории и культуре татар. За две недели до фестиваля «Инде» запускает серию материалов о татарской культуре. В первом выпуске рассказываем о пяти важных (и лучших) татарстанских картинах.

«Булат-батыр»

(реж. Юрий Тарич, 1928)

Разговор о татарстанском кино невозможен без упоминания картины «Булат-батыр» — первого игрового полнометражного фильма, снятого в Казани. В 1920-е годы наш город засветился всего в трех картинах — помимо «Булат-батыра» это документальная работа, созданная к 10-летию ТАССР, «Татарстан. Страна четырех лет» и сатирическая комедия «Комета» — о мулле, за деньги обещавшем предотвратить конец света. Первый фильм ценен разве что возможностью взглянуть на Казань столетней давности, а второй и вовсе не сохранился, поэтому «Булат-батыр» остается самым значимым для Казани артефактом времен немого кино.

Сценарий картины о крестьянском бунте под предводительством Емельяна Пугачева на территории Татарии написал драматург Натан Зархи (он же, к слову, сценарист фильма «Мать» Всеволода Пудовкина). Кино в духе времени демонстрировало страдания народа под гнетом царизма, иллюстрацией которого стали сцены работы государственных карательных отрядов и насильственной христианизации татар. Главный герой Булат-батыр — предводитель татарских повстанцев, ведущий простой народ против империалистов-угнетателей (по сути перед нами «Храброе сердце» образца советского 1928-го). Фильм может показаться инфантильным и несовременным, но беглый взгляд на все большие татарстанские фильмы последних лет показывает, что за сто лет образы угнетенного народа и чудо-спасителя никуда не делись — см. фильм «Мулла». В целом «Булат-батыр» — вероятно, самая эстетически значимая картина из этого списка.

«В сломанный микроскоп мы увидим Казань»

(реж. Сергей Литовец, 2005)

Героиня этого короткометражного фильма, поставленного по сценарию писателя Дениса Осокина, верит, что сломанный микроскоп лучше исправного и что в него она сможет увидеть весь город «сразу и целиком». «Я это и увидела», — гордо говорит она в финале пролога, после которого начинается медитативный экскурс в биографию двух казанцев: женщины, всю жизнь проработавшей на Казанском льнокомбинате (до того как он стал «Alafuzov лофтом»), и мужчины, который, по собственным словам, «женился в дом, где жила Она...». Их объединяет разве что невидимый сверчок-барабашка: сначала он вселяется в советский автомат с газированной водой на проходной льнокомбината, затем — в старый радиоприемник в доме, ставшем судьбой меланхоличного мужчины. «В сломанный микроскоп мы увидим Казань» в свое время участвовал в конкурсных программах фестиваля в Роттердаме и «Кинотавра» и до сих пор остается единственным в своем роде бескомпромиссно артхаусным фильмом, полностью посвященным Казани. К сожалению, после череды городских мегасобытий и сопровождающих их туристических видеозаставок о «месте, где Восток встречает Запад и две религии живут в мире» (например такой или такой) молодые казанские режиссеры разучились снимать город в простой и теплой интонации. Поэтому нам остается вновь и вновь возвращаться в мир Казани, увиденной через сломанный микроскоп.

«Бибинур»

(реж. Юрий Феттинг, 2009)

Бабушке Бибинур снится сон: она видит себя ребенком, идущим по тропинке цветущего сада, и вдруг замечает, что на ветках самого большого дерева сидят все ее умершие родственники; «Бибинур, тебе пора к нам!» — говорят они ей. Проснувшись, она понимает, что ей осталось жить всего неделю. Оглядываясь на 16-летнюю историю Казанского фестиваля мусульманского кино, понятно, что главным его событием, связанным с местной киноиндустрией, был и остается этот фильм. «Бибинур» — честная и зрелая работа, не ставящая перед собой несбыточных целей вроде «перегнать Голливуд» и не играющая со зрителем в поддавки, как это, например, произошло с фильмом «Айсылу» Рустама Рашитова. Здесь тоже есть беспокойство за будущее родной земли (шире — нации) и попытка понять, кем же мы (татары, россияне) являемся во все более глобализирующемся мире. Но Юрий Феттинг и его актеры говорят о высокопарном со спокойной ровной интонацией, не позволяя себе ни капли истерики и мессианства. За прошедшие с момента выхода фильма 10 лет этого не удалось достичь ни одной татарстанской картине на схожую тему.

«Ноль с половиной»

(реж. Байбулат Батуллин, 2015)

«Ноль с половиной» — документальная курсовая работа режиссера Байбулата Батуллина, окончившего курс Алексея Попогребского в Московской школе кино. После этой картины Батуллин снял еще несколько игровых фильмов, но эти работы связи с Татарстаном уже не имеют (посмотреть дипломный фильм режиссера можно здесь). «Ноль с половиной» снимали в татарстанской деревне, и это сентиментальное признание в любви синефила-татарина (коими являются и режиссер, и его герой) великим европейским кинорежиссерам ХХ века, а заодно попытка зафиксировать момент зарождения в голове творца идеи собственного произведения. Герой картины готовится поступать во ВГИК и мечтает снять татарский ремейк фильма Робера Брессона «Наудачу, Бальтазар». План так и не осуществился — отсюда название картины, отсылающее к шедевру Федерико Феллини «Восемь с половиной». Несмотря на то что эта работа во многом «ученическая», страсти в ней кипят вполне зрелые. А еще «Ноль с половиной» — пожалуй, единственная в татарстанском кино осознанная (и остроумная) попытка соотнести себя с достижениями мирового кинематографа (амбиции других местных режиссеров редко заходят дальше попадания в эфир канала «ТНВ» и конкурса Казанского фестиваля мусульманского кино).

«Неотосланные письма»

(реж. Рустам Рашитов, 2017)

Фильм Рустама Рашитова — экранизация популярного романа татарского писателя Аделя Кутуя. Выпускница медицинского университета Галия попадает по распределению в деревню Адрас. Муж бросил ее с двумя детьми, и, чтобы не расстраивать их, девушка подделывает фотографии и письма отца. Попутно мы узнаем о ее тяжелой судьбе до брака и видим трудовые будни в деревенском фельдшерском пункте. При правильной дистрибуции и грамотном пиаре этот фильм мог бы стать зрительским хитом — запала у него, при всех огрехах сценария, как минимум на татарскую «Москва слезам не верит». Но судьба картины сложилась бесславно — пара региональных фестивалей и показ на ТНВ. Что, впрочем, не умаляет ее достоинств. Год назад мы писали, что «Неотосланные письма» — надежда нового татарстанского кино. Картина стала финальной точкой развития национального кино Татарстана нулевых, итоговой чертой, под которой видна сумма всех прошлых тем, настроений и сюжетных линий. Других надежд с тех пор так и не появилось. Но мы будем ждать — Казань слезам тоже не верит.

Еще о татарстанском кино: