Хейт-пост. Жители Казани — о том, что им не нравится в городе

С некоторых пор Казань — завсегдатай новостей из серии «Быстрее, выше, сильнее». За последние пять лет в городе провели Универсиаду и чемпионат мира по водным видам спорта, построили развязки, отремонтировали дороги, сделали велодорожки, обновили парки и скверы и даже замахнулись на проведение Летней Олимпиады. От Казани в восторге высокопоставленные гости и простые туристы, но об истинном лице города знают только те, кто здесь живет. «Инде» поговорил с бывшими и нынешними жителями Казани о том, с чем они не могут смириться в городе, — от нехватки клубов и манеры укладывать асфальт до равнодушных полицейских в метро и необоснованного самохвальства.

Мне кажется, следующий год в Казани должен быть объявлен Годом тротуаров. Их везде не хватает. Идешь пешком — и тротуар может внезапно закончиться. Никто не заботится о том, где его начало и где конец, как должен идти пешеход и куда он придет. Я пару раз писал по этому поводу в «Народный контроль», но мне приходили отписки: у города нет денег на тротуары или их строительство запланировано на 2025 год. Значит, не Чашу нужно строить, а тротуар. Еще меня раздражает, что в Казани отсутствует автомобильная и пешеходная разметка.

Меня возмущает общественный транспорт. Взять, к примеру, метро: зазор между платформой и вагоном метро — высотой в пять сантиметров. Люди вынуждены подниматься, хотя можно сделать так, чтобы уровень был одним и тем же. Как выкручиваются в этом случае? Устанавливают на платформах металлические пандусы для колясок. Когда метро еще только возводили, строители должны были понимать: если закупили такие вагоны, надо повысить уровень платформы на пять сантиметров. Проблема в том, что люди не хотят об этом думать. Или, к примеру, автобусы. Снаружи их еще моют, но внутри они очень грязные. Автобусы почему-то никогда не заезжают в свой карман. Они подъезжают и останавливаются на расстоянии метра-полутора от остановочной площадки, хотя автобусы низкопольные и люди с колясками могут заехать даже с тротуара.

В последнее время на проспекте Победы — огромные пробки из-за ремонта дороги. Почему? Потому что новое асфальтовое полотно красиво уложено на проспекте, а при съезде на поперечные улицы — ступенька из асфальта. Горожане берегут машины и аккуратненько переезжают этот перекресток, преодолевая четыре ступеньки — две на въезде, две на выезде. Если бы у начальника Каздорстроя или у того, кто занимается дорогами, были мозги, рабочие прошлись бы экскаватором, сделали плавный заезд, и жители города проезжали бы этот перекресток быстрее. В общем — «двойка» за транспорт, дороги, тротуары, метро.

Почему я обо всем этом говорю? Потому что это базовые вещи, они связаны с безопасностью. Если на дороге есть пешеходный переход, он должен быть разлинован: в темное время суток, в мокрую погоду люди одеваются мрачно, потому что везде грязно. Пешехода можно просто не заметить, а водителя — сделать виновным в уголовном преступлении. У города на первом месте должна быть безопасность — пешеходов, водителей, собственных граждан. А уже потом надо думать о туризме.

Глядя на новые строительные объекты, я часто задаюсь вопросом: как согласовали такую безвкусицу? Еще и в центре города, где каждый второй — турист. За примерами далеко ходить не надо: «Кольцо» — верх убогости архитектуры. Его давно пора снести и сжечь все чертежи, чтобы кто-нибудь опять не построил. Там же неподалеку, как пятно зеленки, виднеется здание Пенсионного фонда. Элитные дома на набережной — дичайшая эклектика: тут тебе и колонны, и гаргульи, и наличники на окнах как в русских избах. Театр кукол — аляпистая коробка, и тут же неподалеку среди невысоких домов и аккуратной бревенчатой «Туган авылым» воткнули громоздкий уродливый ЖК «Барселона». Это ж не установку биотуалета согласовать, который в случае чего за день вывезти можно. Эти объекты десятилетиями будут портить вид.

Думаю, причина тут в том, что все упирается в людей, не имеющих достаточных знаний в своей области. Было бы логичнее привлекать специалистов разных форматов с богатым опытом при проектировании новых объектов. Нужно сделать процедуру планирования прозрачнее для обычных людей. Пусть все видят, какие варианты проектов рассматриваются, какие макеты согласовали. Нужно активнее распространять эту информацию в местных СМИ, чтобы не было ситуаций, когда на знакомой улице пустырь внезапно обнесли забором и повесили план строительства нового торгового центра, а ты только и думаешь: «Ух ты, какое говно тут построят, оказывается!».

Если не брать в счет Москву и Петербург, Казань заметно современнее многих городов России в плане автомобильных дорог, общественного транспорта, системы парковок. Но черпать опыт всегда есть у кого. Хотелось бы, чтобы при строительстве новых кварталов город уходил от системы спальных районов, где высотки стоят вплотную друг к другу, а двор проектируется так, словно люди для покупки квартир продали машины и парковка им больше не нужна. Можно посмотреть в сторону Барселоны с их районом Эшампле. Тот же Хельсинки в последнее время старается создать для жителей все условия, чтобы они отказались от личного транспорта в центре города. Проблема российских реалий в том, что условия создаются в последнюю очередь, а запреты — первым делом.

В целом в Казани есть все условия для комфортной жизни. Если не быть особо требовательным, проживать тут сможет любой. Но если с барами в последнее время ситуация меняется и в Казани уже можно устроить рейд по барам в центре, то с клубами все плохо. Есть только пара стоящих мест с определенным форматом, а андеграунда или неформатных заведений в столице республики нет. Чтобы убедиться в этом, стоит взять турне популярной в узких кругах группы: в списке часто найдутся соседи — Самара или Нижний Новгород, а вот Казани не будет.

Основная проблема Казани — в низкой компетентности чиновников мэрии. Отсюда же вытекает и провинциальность: пока что-то новое не появится на улицах Москвы, этого не будет и у нас — как, например, это было с автобусными полосами или трехсекционными трамваями. Хотя, учитывая неповоротливость огромной Москвы, это мы могли бы подавать им пример.

Сами казанские чиновники не могут придумать ничего нового в силу объективных причин. Я общался с Казгражданпроектом по поводу плана развития центра. Там средний возраст сотрудников — 65 лет! Одна бабушка отвечала за весь транспорт в центре и не знала, что радиус поворота трамвая не зависит от длины вагона, что даже длинные трамваи могут легко пройти по узким улицам, как везде в Европе. Как итог, Казань сейчас без трамвая в центре и с кучей красных автобусов. Город получает ежедневное превышение предельно допустимой концентрации по вредным выбросам и давку в часы пик. Другая бабушка отвечала за концепцию экономики и тоже не была знакома с современной экономической географией. Я ей показал культовые научные труды, а она английского не знает. Ну как тут не критиковать. Намедни я общался с одной женщиной в транспортном комитете по поводу неудобных надземных переходов. Оказалось, что она все это время считала надземными переходами в Европе траволаторы, а что такое траволатор, даже не знала. Я часто общаюсь по транспорту и вижу компетентность чиновников ниже плинтуса.

Если вдаваться в детали, то в Казани раздражает большая доля автобусов в сравнении с электротранспортом. Автобусы — это самый плохой вид общественного транспорта: вибрация мотора, запах бензина и масла, тесные салоны, резкие метания между рядами. Неспроста в крупных развитых городах основу общественного транспорта составляет рельсовый транспорт, а у нас всего по одной линии трамвая и метро.

Еще одна беда — это пешеходная среда. Никто из ответственных людей не ходит пешком по улицам и не видит неудобные тротуары с ямами, грязью и лужами. По ГОСТу в городе каждые 300 метров должны быть переходы через дорогу, а у нас даже в центре, на Пушкина, почти километр между переходами на Кольце и у Ленинского садика. Люди незаконно перебегают дорогу или вынуждены делать крюк в 10 минут ходьбы. Особая тема — подземные и надземные переходы, которые неудобны даже молодым здоровым людям, а для пожилых и родителей с коляской вообще стали проклятием.

Казань — очень злой город, здесь стрессовая, тяжелая, депрессивная атмосфера. Это можно понять даже если прожить тут всего два месяца. Я бывал во многих российских городах, но нигде не встречал таких злых людей, как у нас. Так было и в 1980-е, и в 2000-е, так есть и сейчас. Если посмотреть на то, как в Казани ведут себя на дорогах, в общественных местах, как общаются в магазинах, больницах, образовательных учреждениях, то это просто кошмар.

Я не знаю другого российского города, где ездят хуже, чем в Казани. Лет 15−20 назад это была Самара, но Казань догнала и перегнала ее. Года четыре назад я случайно столкнулся с журналистами, которые объездили весь мир. Они со мной согласились насчет нашей манеры вождения. Нет другого показателя доброты кроме того, как ты относишься к незнакомому человеку.

В Казани все пытаются пролезть без очереди любым, самым наглым образом. И если кто-то пытается на это указать, в ответ обязательно получает не извинения, а агрессию. Если водитель пропустит автомобиль, который незаконно пытается влезть, он не получит в ответ «спасибо, что дал мне проехать». Другой водитель, наоборот, ему нахамит, обматерит и всячески покажет свое превосходство. В Казани никто никогда не может извиниться.

Раньше я часто уезжал из Казани. Когда возвращался в город, мне резала слух манера общения жителей. В Казани она очень специфическая. Ты не сможешь ее уловить, пока не уедешь и не вернешься. У любого человека, от бабушки — божьего одуванчика до гопника, очень характерные хамоватость и нагловатость. Причем они были испокон веков. Это как местный акцент, в других регионах так не говорят. В 1990-х я понял, что особенность манеры — в протягивании окончаний слов. В Казани говорят не «да», а «дааа». Это создает элемент наезда.

У нас низкий уровень зарплат. Казань в среднем город бедный. Ладно он был бы бедный, бедных городов полно. Он обманчиво бедный. У нас на протяжении лет 20 очень красиво и качественно делают вид, что мы богато и хорошо живем. Но это, конечно, не так. Возьмите любой регион, посмотрите средний уровень зарплат. Мало городов-миллионников, в которых люди зарабатывают меньше, чем у нас. Я не говорю о средних зарплатах, которые рассчитали по принципу «богатые плюс бедные». В Казани очень много богатых людей. Я говорю про среднюю прослойку и ее возможности покупок-продаж. У нас в целом люди не могут тратить такие же деньги, как в Самаре — аналогичном городе-миллионнике, расположенном неподалеку. Там зарабатывают гораздо больше, чем у нас. А мы сравнимы с Ижевском или Воронежем, может, чуть лучше. У нас любят похвалиться, мол, мы крутые, давайте нас на купюры. Возможно, везде так, но глупо хвалиться тем, чего нет.

Я стала мамой два года назад. С материнством восприятие города меняется. Ты понимаешь, что ходить с коляской не то же, что одной пешком. Что, оказывается, никто не думает о том, чтобы сделать твою жизнь легкой. Российское общество пока не заботится о доступности пространств для мам с колясками. Абсурдность ситуации состоит в том, что, несмотря на законы, пандусы при входе в здания установлены издевательским образом и неприемлемы для применения: угол их расположения не подразумевает использование ни инвалидной, ни детской коляской. Пандусы делают для отмазки и все об этом знают. Это откровенное хамство с точки зрения города. Нормальный пандус наконец-то сделали на Черном озере. Хотя тоже: возможно, есть нормы или так задумано, но он очень длинный и узкий, там невозможно разъехаться двум коляскам.

Я живу в центре Казани. Ближайший ко мне «Бахетле» находится у парка Горького. Там почему-то нельзя воспользоваться корзинками. Представьте: молодая мама должна ходить с коляской и еще тележкой в руке! Я говорила об этом персоналу, но они только пожимали плечами. Напротив Лядского сада, где мамы часто гуляют с детьми, есть кафе «Трюффо». Когда ты пытаешься пройти туда с коляской, персонал смотрит на тебя очень зло, будто ты пришла с десятью собаками. Сотрудники говорят о том, что в кафе не предусмотрено ходить с коляской, и просят оставить ребенка в коридоре, даже если хочешь взять навынос кофе и круассаны. С материнством я будто стала недочеловеком.

К счастью, я не пользуюсь общественным транспортом. Но из разговоров с другими мамами я знаю, что полицейские, следящие за порядком на станциях метро, отворачиваются, когда видят женщину с коляской, чтобы им не помогать.
В городе могут магическим образом заканчиваться тротуары. Например, идешь по тротуару в сад «Эрмитаж», вдруг он прерывается зданием ТАИФа, и ты вынуждена выходить на проезжую часть. Вдобавок в Казани очень любят парковаться на тротуарах. Это боль, когда идешь не одна. Мы фотографируем эти машины и отправляем снимки в «Народный контроль», но, по-моему, это не очень работает.

Попасть на Кремлевскую набережную с коляской можно только если ты идешь вдоль Кремля. И тут тебе нужно исхитриться, пройти через шлагбаум. Если ты хочешь сходить в ресторан, нужно тащить коляску с парковки. Если хочешь спуститься из ресторана на набережную, нужно преодолеть крутой спуск по лестнице. Спуститься на набережную после прогулки у НКЦ невозможно из-за очень длинной лестницы. Рядом есть вертолетная площадка, но пройти с коляской здесь невозможно. В этот момент ты думаешь: Казань вроде цивилизованное место, мы на что-то претендуем, но не на удобство города для детей.

Казань сильно изменилась за последние годы. Деньги — сначала на тысячелетие, затем на Универсиаду и разнообразные чемпионаты — сделали свое дело. Инфраструктура серьезно улучшилась. Но проблем по-прежнему много.В Казани, как и в подавляющем большинстве постсоветских городов, преобладает разделение на центр, где расположены практически все точки притяжения в городе, и безликие, депрессивные коробчатые спальные районы, которые у меня ничего кроме аналогий с гетто не вызывают. Добавьте сюда типично российские архитектурные приемы типа усеянных кондиционерами фасадов домов, бесконечных запутанных клубков проводов на столбах и безвкусных трехметровых заборов, буквально выталкивающих пешехода на проезжую часть, и вы получите адскую смесь, способную испортить облик любого города.

К казанским проблемам я бы отнес равнодушие к прошлому, в том числе к архитектурному облику города, и неумение грамотно вписать новый элемент в уже сложившиеся ансамбли. Например, знаменитая «двойка» — трамвай, ходивший от Кольца вверх по улице Бутлерова, — была для меня одним из символов Казани. Жаль, что его отменили, теперь трамвай исчез из центра города. Вспомним историю с переименованием улицы Эсперанто в Назарбаева. Это же была уникальная в своем роде улица! Как можно вычеркивать целые пласты истории города под весьма надуманным и не особо уместным предлогом? Или возьмем «реставрацию» зданий в историческом центре, когда сносится все кроме фасада, а затем рядом с ним строят абсолютно новое здание, не имеющее ничего общего с историческим памятником. И бывшая гостиница «Казань» на Баумана в этом плане далеко не самый плохой пример. Будущих архитекторов нужно учить, как не следует проектировать и строить, на примере откровенно безвкусных зданий Пенсионного фонда и торгового центра «Кольцо», которые портят облик сердца города. Отдельная сага — это высотные новостройки, особенно в историческом центре, вроде гостиницы «Гранд Отель Казань» или треугольного здания Clover House Kazan, которые совсем не вписываются в панораму города и видны отовсюду.

К сожалению, такое положение дел во многом объясняется равнодушием и потребительским отношением людей к их среде обитания. Казанцы банально не проявляют интереса к прошлому, настоящему и будущему своего города. Люди не знают своих депутатов в Казанской городской Думе, не слышали фамилий глав своих районов, не приходят на общественные слушания по важнейшим вопросам городского планирования — то есть на низовом, муниципальном уровне ключевые решения принимаются без учета мнения тех, кто здесь живет и, казалось бы, должен быть наиболее требовательным в таких случаях. Это приводит не только к злоупотреблениям на местах и росту коррупции, но и к отсутствию ясного вектора развития города. Преобладание местечковых вкусов при реализации крупных градостроительных инициатив и отсутствие ясных представлений о будущем Казани обезличивают город, убивают его уникальный архитектурный стиль и выразительность. Изменить ситуацию могут лишь сами казанцы. Создание инициативных групп по надзору за состоянием памятников архитектуры, ходом ремонтных работ на улицах города, широкое общественное участие в обсуждении градостроительных инициатив — то немногое, что с ходу приходит в голову. Наконец, важно просто любить город, в котором ты живешь: донести мусор до урны, даже если до нее еще идти и идти, уважительно относиться к чужому труду, даже если это труд дворника, и самому делать свое дело так, чтобы потом не было мучительно стыдно.

По моему глубокому убеждению, город служит человеку, город строится для человека, а не наоборот. Отсюда логично вытекает концепция полицентричности современного города: нужно включать окраины и обитателей в живую ткань города, отказываться от концепции спальных районов советских времен. Для этого на окраинах должны появиться центры притяжения — музеи, театры, стадионы, офисы, зеленые зоны, — прочно связанные транспортными артериями с центром города. Так, например, «Стад де Франс» в пригороде Парижа Сен-Дени соединен с центром городской электричкой.

Нужно отказываться от советского представления о парковках и гаражах в городе, внедрять европейский опыт, когда дома в новых кварталах уже сразу строятся с подземной парковкой, а на границах исторического центра появляются паркинги. Сам центр при этом становится открытым, в первую очередь, для пешеходов и велосипедистов. При этом акцент переносится на электрический общественный транспорт, в частности на трамвай. Так, во Львове и Страсбурге трамвайная сеть густо опутывает центр города, делая сам трамвай одной из визитных карточек этих городов.

Казани определенно не хватает культурных пространств. В последние годы деньги массово вкладывали в спортивную инфраструктуру, а культура постоянно ускользала из центра внимания городских властей. Дело может исправить только содействие организации выставок и мастер-классов художников и скульпторов с мировым именем, гастролей театральных трупп и наиболее качественных исполнителей, организация новых культурных пространств за пределами исторического центра и меценатство. Вообще, Казань имеет потенциал стать полноценным культурным центром России наряду с Москвой и Петербургом.

Я переехал в Амстердам около трех лет назад, чтобы участвовать в большом исследовательском проекте двух крупнейших нидерландских университетов. Не могу сказать, что на мое решение повлияло именно качество среды Казани. Скорее это вопрос возможностей, которые я получил на новом месте работы.

На мой взгляд, один из самых больших минусов Казани — это состояние дворов. У нас заботятся о фасадах, привлекательности города для туристов, но такую важную составляющую, как порядок во дворах, упускают. Двор — это то, с чем каждый житель ежедневно имеет дело. По состоянию двора у него порой и складывается впечатление о собственном городе. Во многих дворах качество асфальта такое, что не только машинам ездить, но даже пешеходам ходить крайне сложно.

И, мне кажется, дворы — это еще и показатель довольно глубинных процессов: это желание хорошо выглядеть перед внешним наблюдателем, показушность, а свои жители — ничего, могут потерпеть. Оно проявляется также, например, в уровне зарплат или отношении к местным кадрам, потенциал которых раскрывается только в соответствующих условиях. В итоге многие уезжают в Москву, Питер или за рубеж, а могли бы раскрыться в Казани и приносить пользу своему региону. Если Казань хочет быть европейским городом, то во главе угла должен быть местный житель, а не турист или заезжий командировочный. Вообще, Казани необходимо быть, насколько это возможно, самодостаточной, а не стремиться углядеть: а что там в столицах?

Метрополия отличается от периферии тем, что она порождает стандарты, тренды — в искусстве, науке, то есть в культурной сфере, — а периферия их потребляет. Предлагаю задаться вопросом: Казань производит эти стандарты или потребляет? Я не говорю о международном уровне, где даже Москва, в целом, провинция. Но удается ли Казани быть таким центром, например, на общероссийском уровне — не декларативно, а на практике? Какие культурные тренды и стандарты, за которыми следуют в России, придумали здесь в последние годы? Наверное, что-то можно вспомнить, но не многое.

Постиндустриальный век уже наступил, а в нем определяющее значение имеет информация, гуманитарное знание. У региона огромный потенциал, но он может быть реализован только в определенных условиях, а не в условиях жесткой бюрократизированной командно-приказной системы, которая в современном мире губит и отпугивает людей, желающих творить. Это касается как системы образования, так и создания на ее базе прорывных проектов.

По Казани я, конечно, скучаю. Стараюсь приезжать сюда минимум каждые полгода. Несмотря на все минусы, это мой родной и любимый город.

Фото: Настя Ярушкина