«Главное, не превратить ребенка в куклу». Казанские фотографы новорожденных — об особенностях профессии, суевериях родителей и обязательном фотошопе

С 1 января 2020 года в России вступит в силу ГОСТ, предусматривающий стандарты фотосессий новорожденных. Согласно ему, к примеру, фотограф не должен иметь вредных привычек, а заказчиками фотосессий должны быть только родители. В Казани еще в 2015 году образовалась ассоциация фотографов новорожденных, которые начали продвигать в городе жанр new born фотографии, то есть съемки младенцев в возрасте до двух недель. «Инде» встретился с тремя фотографами и расспросил их о целях организации, сложностях new born фотографии и самых странных просьбах родителей.

New born фотография — это съемка малышей возрастом от пяти до 14 дней. В этот период они очень крепко спят и практически не реагируют на прикосновения, то есть их удобно снимать. Такая съемка появилась в России в начале 2010-х годов. Профессионалов тогда не было, в этом жанре работали люди, которые пытались как-то копировать западных фотографов. Все изменилось после прихода канадского фотографа российского происхождения Натальи Игнатовой. Первые ее мастер-классы прошли в Москве и Санкт-Петербурге в 2011 году. Тогда тяжело было найти моделей — суеверия очень сильны, например, что до 40 дней ребенка никому нельзя показывать. Хотя этот запрет в первую очередь придуман для восстановления и защиты ослабленного организма матери. Девочки из ассоциации даже общались со священниками и муфтиями, чтобы выяснить, существуют ли какие-то религиозные запреты на эту тему, — нет. В самом начале мамы могли нам отказывать, считая фотографирование новорожденного не совсем богоугодным делом. Что уж говорить, до сих пор некоторые родители закрывают лица младенцев на фото смайликом. Мы к этому относимся с юмором. Мои клиентки, наоборот, даже настаивают на том, чтобы я выложил фотографии их детей у себя в социальных сетях или на сайте ассоциации. Естественно, с открытым лицом.

Вообще я был свадебным фотографом, но, увидев работы Игнатовой, решил попробовать себя в новой сфере и пошел на ее мастер-класс. Хотя первая попытка была еще до обучения — снимал детей моих знакомых. Получилось не очень хорошо. Одна съемка и вовсе была ужасной: я тогда еще не знал, как нужно, и ребенок лежал распластавшись (как мы говорим, «колбасой»), что совсем неэстетично.

К этому моменту у тех пар, свадьбы которых я снимал, появлялись дети — они и стали моими первыми клиентами.

После казанских мастер-классов Игнатовой образовалась группа из 10 new born фотографов. Мы сразу поняли, что есть две проблемы: о нас никто не знает и у людей полно суеверий. Тогда мы и решили создать ассоциацию фотографов новорожденных, чтобы совместно выставляться на мероприятиях, везде рассказывать о себе и убедить родителей, что это безопасно. Мы поддерживали много мероприятий с беременными женщинами, организовывали выставки в общественных пространствах. Мы были первыми, кто выставился на Кремлевской набережной. Я часто прохожу на набережной мимо мам, разглядывающих наши работы, и несколько раз слышал, как они говорили: «Нужно идти еще за одним, чтобы сделать такую фотографию». Мне кажется, в этом даже есть наша социальная миссия — мы повышаем рождаемость.

Обязательное условие участия в ассоциации — прохождение нескольких специализированных мастер-классов. На них в последнюю очередь учат непосредственно фотографии. Большую часть времени приглашенные врачи рассказывают о младенцах: их физиологии, удобных и безопасных позах, комфортных условиях съемки и так далее.

Съемка проходит либо дома, либо в студии. Если это студия, то перед каждой съемкой проводится дезинфекция помещения, увлажняется воздух, прогревается (должно быть примерно 25 градусов). Если снимаем дома, то привозим декор и оборудование, которые тоже дезинфицируем. Свет выставляем малой мощности — это абсолютно безопасно. Вспышка на детей не влияет, потому что модели, как правило, спят. Позы у детей должны быть естественные и физиологичные — так, как он лежал в животе матери. Съемка стоит в среднем 12 тысяч рублей и длится два-три часа — получается 10 фотографий в двух-трех образах. Фотографий мало, потому что мы имеем дело со спящим младенцем. Это трехлетний ребенок может показать 100 поз и гримас за минуту, а с младенцем разнообразия добиваешься только за счет окружающего декора. К концу съемки всегда устаешь. С одной стороны, в new born фотографии нет той динамики, как при съемке свадьбы, но с другой — ты три часа проводишь в полусогнутом положении, постоянно поднимаешь и перекладываешь ребенка (три с половиной килограмма). Не говоря уже о том, что на тебя могут отрыгнуть, пописать и покакать. Это часть профессии.

Съемка всегда проходит спокойно. В помещении обычно находятся фотограф, младенец и мама. Иногда бывают бабушки, но это чревато сложностями. Если матери, приглашая фотографов, знают, на что идут, то бабушки могут здорово занервничать, увидев, как фотограф трогает их внука или внучку или что-то еще делает, по их мнению, не так. Они же могут до съемки здорово накрутить дочь. Но переносов или отказов в съемках в моей практике еще не бывало, всегда получается создать спокойную атмосферу на съемке.

Образы младенцев — личное творчество каждого фотографа. Конечно, все обсуждается с родителями. Мы утверждаем цветовую гамму. Но не «синий для мальчиков, розовый для девочек» — это уже давно неактуально. Иногда мамы прямо говорят: «только не розовый», если даже речь о дочери. В ходу спокойные нюдовые цвета: бежевый, лиловый, пудрово-розовый. Я тоже люблю природные цвета и фактуры.

Мы постоянно придумываем образы, для которых покупаем реквизит — тряпочки, корзиночки, кашпо, одеяльца и прочее. На декор я, наверное, за всю жизнь потратил больше денег, чем на фототехнику. К счастью, сейчас такой крафтовый декор делают и в России, а пять лет назад приходилось покупать в американских интернет-магазинах.

Кто-то любит тематические образы: например, папа-пожарный хочет, чтобы младенец лежал в каске. Конечно, это проекция родительских мыслей и ожиданий. Можно раздражаться от того, что младенца снимают в солдатской форме, но скорее всего в этом случае речь идет о семье военных, в которой воинская честь ценится очень высоко (или вообще ребенок родился 9 мая). Придираться можно к чему угодно. Мы же не будем воспринимать мальчика-младенца, снятого лежащим в цветах, как-то странно, да? Но мне лично тематические фотографии не близки.

Конечно же, мы используем фотошоп и ретушь. Без этого никак, потому что на коже младенцев бывают пятнышки, морщинки и прочее. Я не вижу в этом ничего плохого, но нас зовут для того, чтобы мы зафиксировали некоторый идеализированный образ младенца, и это ближе к художественной фотографии, а не к бытовой. Бытовых фотографий со всеми особенностями кожи мамы делают сами на телефон. Мы же фиксируем память, захватываем то мимолетное время, когда ребенок находится в этом коротком состоянии новорожденного. Главное, не переборщить с ретушью и не превратить живого младенца в куклу. У меня у самого двое детей, и своих я так не снял — не умел тогда. Жалею об этом до сих пор.

Лет десять назад у меня появились фотографии, открытки и вырезки из журналов с новорожденными. Я думала, это что-то невообразимое и невозможное. Сходила на мастер-класс Насти Кондратенко из Украины и занялась съемкой новорожденных. Во-первых, это очень красиво. Во-вторых, не каждый человек сможет сделать такую фотографию, имея на руках камеру и малыша. Это кропотливый труд, требующий художественного вкуса. Все знания я собирала по кусочкам у нескольких учителей.

Многие знакомые фотографы, которые несколько лет назад сломя голову понеслись снимать малышей, бросили это дело: говорили, что не могут заниматься натюрмортами. У фотографа новорожденных должно быть гигантское терпение, потому что, если ребенок заплачет, его нужно успокоить. Упорство должно быть. Потому что, когда впервые берешь на руки малыша, вы сначала друг к другу привыкаете. Ты ходишь с малышом, а он не дается, не уговаривается. Два часа можно с ним просто ходить, беседовать, и только потом он уснет, и ты начнешь его укладывать красиво и фотографировать. Иногда съемка может длиться пять часов, хотя в последнее время часа два-три хватает на то, чтобы с малышом «договориться» и сделать много хороших кадров. У фотографа должна быть любовь к детям, гипертрофированный материнский инстинкт. Относиться к ним нужно как к своим, с такой же любовью и терпением. Еще фотограф должен быть ответственным. Если я чувствую, что заболела, переношу съемку или отдаю коллеге, в которой уверена. Ответственность касается и гигиены: никакого грязного реквизита. После каждой съемки вещи стирают детским порошком и отпаривают. В студии всегда работает «Дезар» (прибор для обеззараживания воздуха. — Прим. «Инде»).

Я не знаю казанских фотографов новорожденных, кто бы имел высшее медицинское образование, но на мастер-классах объясняют анатомию. Вдобавок мы постоянно смотрим обучающие материалы в интернете. Когда я вижу, что новичок в фотографии кладет малыша в очень сложные позы, становится страшно. Например, есть поза «лягушка», которую делают только опытные фотографы и только в паре с другим фотографом или спокойной мамой. Поддержка необходима из-за большой нагрузки на суставы рук и ног малыша. В этом случае делают два кадра. Сначала ассистент держит внизу ручки, чтобы вес ребенка не распределялся на суставы. Затем ассистент сверху поддерживает голову малыша. Итоговый снимок — результат монтажа двух кадров.

Нас учили назначать дату съемки по предварительной дате родов, но мы обычно договариваемся во время беременности. Малыш рождается, мне присылают сообщение: «Мы родились! Ура!», я смотрю свой график и оставляю примерные дни. А после выписки определяемся с точной датой. Самые ранние приходили ко мне в пять дней, самые поздние — в месяц.

Съемка проходит в возрасте до 14 дней: малыш еще помнит свое положение в утробе матери и может лечь в компактные позы. Ребенок постарше компактно уже не ляжет.

Я снимаю малышей в студии, домой приезжаю в редких случаях. Примерно за сутки до съемки мы с мамой обговариваем цветовую гамму, ее пожелания. Допустим, комната девочки отделана в бело-розовых тонах — тогда мы используем эту тему. Вообще девочкам-брюнеткам с пышной шевелюрой подойдут цвета поярче: например, фуксия или даже красный цвет. Бледные, пастельные оттенки подойдут скорее девочкам со светлыми волосиками или вообще лысеньким. В последнем случае мы обязательно используем повязочки. Мальчикам на лысую голову повязку не наденешь. Если я вижу, что волосиков у нас нет и мы немножко похожи на Ленина, в ход идут колпачки и шапочки.

Затем я подбираю реквизит и планирую кадры. Вполне возможно, что есть важные для ребенка предметы. Например, однажды дедушка прислал для внучки пинетки с Камчатки. Понятное дело, они не подходили по стилю, были большими и пестрыми. Но один кадр с ними мы сделали. Самая странная просьба родителей за мой опыт — использовать в съемке помидоры, потому что мама ела их всю беременность. Думаю: какие еще помидоры, что я с ними буду делать? В итоге на фотографии малыш спит в кресле, а рядом стоит столик с помидорками. И мама довольна, и я счастлива.

Малыш должен попасть ко мне сытым. Мы включаем Baby Shusher или приложение на телефоне, которое издает шуршащий или журчащий монотонный звук, успокаивающий малышей, — ручей, вода, дождь, пылесос. Если я вижу, что никакие мои ухищрения не успокаивают ребенка, беру его на руки, и он начинает искать у меня грудь. Я ему объясняю, что грудь-то есть, но молока нет. Тогда я предлагаю маме покормить малыша. Ребенка на съемку я одеваю сама. Если он обсикался, например, то кладу на пеленальный столик, а мама его переодевает.

Макияжа для новорожденных не существует, зато есть волшебные планшеты или волшебный фотошоп. Если у малыша, например, конъюнктивит, загноился глазик, то мама постоянно протирает его, облегчая дальнейшую работу с кожей. Если кожа шелушится, можно воспользоваться легким детским кремом. В основном я об этом ничего не говорю, потому что все фотошопится. Редко когда малыш приходит с идеальной кожей. Ее делают идеальной потом: малыши бывают с краснотой, желтушкой, красными глазками, пятнышками на лбу, прыщиками. Ретушь [в съемке новорожденных] очень глубокая, работа над одним кадром может длиться сутки. Складочки подчеркиваем и даже фотографируем отдельно. Если малыш недоношенный, на лбу бывают морщинки — продольные и поперечные. Это ли не милость, которую мама будет вспоминать, когда ребенок вырастет.

Раньше был популярен обычный ньюборн — когда ладошка ребенка под щечкой, пальчики сжаты в кулачок. Сейчас становится модным лайфстайл — живые кадры, без позировки: как родители целуют ребенка, как нюхают макушку. Я считаю, это более ценно. В обычном ньюборне — красивый фон, кроватка, цветочки. Но на красивой картинке главное — фон, а малыш теряется. У меня было такое, что бабушка даже не узнала свою внучку на фотографии. Если я снимаю малыша с минимальным количеством реквизита, ужимки уходят: вот он улыбнулся, вот он ножку вытянул — фотографирую такие моменты. Они про малыша, а не про фон.

Родителям не нравится только одно — мало кадров, им хочется еще. Но есть разные пакеты услуг — 12 или 35 кадров, которые проходят глубокую ретушь. Поэтому на съемке я говорю: берите телефон и фотографируйте. Стоимость классического ньюборна — от 12 тысяч рублей. Лайфстайл-съемка длится час и стоит пять-семь тысяч рублей.

Примерно 80 процентов родителей, которые обращаются за съемкой, — мои старые клиенты: девочки, чьих деток, беременность, семьи я уже снимала. Приходят их подруги, девочки, с кем вместе рожали в роддомах, соседки. Остальные находят меня через инстаграм. Бывает, в месяц выходит восемь съемок, а иногда всего две или вообще ни одной.

Есть фотографы, которые с утра могут снять ньюборн, потом — устроить пару съемок семей, а затем — съемки на закате. Но если у меня сегодня ньюборн, я не беру больше никаких съемок, выкладываюсь на сто процентов. После некоторых съемок я могу просто лежать на полу и приходить в себя.

Пришлось сильно постараться, чтобы популяризировать съемку новорожденных в Казани. У нас все было консервативно: с закрытыми глазками снимать нельзя, до 40 дней фотографировать нельзя. Я и сама, когда родила, из дома 40 дней не выходила. А чтобы мама на седьмой день после родов приехала в студию — просто нонсенс. Мы давали рекламу, проводили выставки, встречи с мамами. И сейчас можно сказать, что мы выполнили главную работу, ради которой объединились в ассоциацию.

Я начала фотографировать после рождения сына, пять лет назад. Мне было очень интересно, я кайфовала. И где-то спустя год узнала о новом направлении — фотосессии новорожденных. В России ньюборн-съемка только начала появляться, а в Казани этим еще никто не занимался. Моя любовь к малышам и фотосессиям слилась воедино, я пошла учиться на фотографа, а затем прошла курсы по новорожденным.

Таких малышей снимают, чтобы запечатлеть вот это состояние, эти трогательные моменты, пока ребенок совсем крохотный. Это же так быстро забывается. Те, у кого есть дети, понимают прекрасно, что эти моменты невозможно вернуть. Можно, конечно, и на телефон сфотографировать, но это все равно не то. Спустя годы ты можешь посмотреть на наши фотографии и увидеть, каким маленьким ты был на самом деле. Это очень трогательно. И к тому же в любой другой съемке можно повторить [момент], а в этой — нельзя. Новорожденные мгновенно меняются.

Если я фотографирую малыша в его первые две недели, то в три месяца могу уже его и не узнать. И родители, когда они получают фотографии, смотрят и говорят: «О боже, это разве наш ребенок? Такой маленький был».

В работе я повторяю позы эмбриона, которые похожи на эмбрион. Первые две недели жизни у детей суставы очень подвижные, сгибаются хорошо. Его можно сложить в красивой позе, позже уже так не сделаешь. И только в спящем состоянии. Если он не спит, то так красиво не получится сфотографировать.

Фотосессия стоит от 12 тысяч рублей, но цена может измениться. Все зависит от того, сколько фотографий включено в ретушь, заказана ли фотокнига. Еще одно отличие фотографии новорожденных: мы используем очень много реквизита. Родителям не нужно думать, что принести, что докупить. Все готовим мы сами. Основная часть гонорара уходит именно на реквизит и аренду студии. И на каждую съемку делаем что-то новое, практически ничего не повторяем. Специально шьем костюмчики маленькие, чтобы сидели размер в размер.

У меня была семья греков. Они просили что-то греческое сделать, национальный образ. Я приготовила оливки, нашла веточку, фотографировала их в белой ткани. Была еще съемка чернокожего мальчика — он родился в Новый год, и мы его нарядили в Санта-Клауса.

Все малыши очень разные: они отличаются и характером, и плачем, и звуками, которые они издают. Кто-то спит, кто-то не спит, кто-то изучает окружающее пространство. Кто-то лежит, полуприкрыв глаза, а кто-то — с открытыми глазами. И смотрит еще таким умным взглядом.

У нас популярно мнение, что малышей определенное время нельзя показывать людям. Я могу сделать конфиденциальную съемку: отдаю фотографии, никуда не выкладывая. Их никто не увидит, кроме заказчиков. А кто уж совсем боится, то они и не приходят просто. Но сейчас стало намного проще, по сравнению с тем, как было четыре года назад. Очень редко меня просят не выкладывать фотографии какого-то ребенка.

Фотография новорожденных — уже давно бизнес. Основной источник новых клиентов — «Инстаграм». При этом я даже никаких реклам не запускала. Во-первых, это любовь к своему делу, я отдаюсь полностью. Во-вторых, люблю идеальную картинку, мне важно снять красиво. Люди это видят, они видят разницу с другими фотографами. У меня очень светлый стиль, чистый — из-за этого ко мне тоже часто приходят.

Ассоциацию фотографов новорожденных Татарстана мы создали в начале 2016 года — объединились с целью популяризировать этот вид съемки. Потому что в начале было очень сложно — люди не понимали, зачем нужны такие фотографии. Мы сделали это еще и чтобы мамам было удобно искать нас, чтобы не попадались дилетанты. Видно же, что у нас профессиональные фотографы с опытом, знающие о безопасности и здоровье младенцев, у нас есть медкнижки, нам можно доверять.