Истории казанских пар, объединенных любовью и общим делом

Считается, что семейный бизнес всегда устойчивее обычных компаний. Как показывают исследования, даже в кризисные моменты он восстанавливается быстрее за счет большего доверия клиентов. В преддверии Дня всех влюбленных «Инде» пообщался с казанцами, которые живут и работают вместе не первый год. Владельцы Moon Wood, основатели Good Friends Trip и танцовщики Нуриевы рассказали, разделяют ли они личные отношения и деловые, как справляются с трудностями и что планируют в будущем.

Динара и Руслан Кашаповы

С Динарой и Русланом мы видимся в их цветочном-кофейне Moon Wood. Динара благодарит меня за пятиминутное опоздание (такое бывает!), и это уже говорит о многом. Пока мы беседуем с ней за столиком, Руслан варит кофе для посетителей. День солнечный, лучи освещают фотографии: на одной Кашаповы запечатлены с дочерью, на другой — с коллегами. Две семьи — разные, но обе счастливые.

Первая кофейня

Мы с Русланом поженились в 2014 году. Тогда еще жили в Казани, но по семейным обстоятельствам переехали обратно в Можгу, на родину, в Удмуртию. Пробыли мы там около года. Было скучно, хотелось чего-то. В Казани мы насмотрелись на кофейни, хотя раньше их было мало. «Гудини» (закрылась зимой 2020 года. — Прим. «Инде») была классной. Мне кажется, она нас и вдохновила. Да и в свадебном путешествии в Испании насмотрелись. Так ведь и бывает, путешествуют все, а потом хотят свое. В общем, в 2015 году мы открыли в Можге малюсенькую кофейню в небольшом продуктовом магазине. Тогда у нас капучино стоил 59 рублей, слойки еще продавали. Только-только учились, ничего не умели. Но потом вышли на хорошие выручки.

Возвращение в Казань и флористика

Когда забеременела, захотелось вернуться в Казань. Так переехали обратно, а в Можге закрылись. Некоторое время мы были в поисках… Однажды я рылась в интернете, увидела цветочный и подумала, что хочу быть флористом — в декрете все начинают заниматься чем-то новым. По образованию я специалист по управлению персоналом, HR, окончила КАИ (в 2009 году переименован в КНИТУ-КАИ. — Прим. «Инде»). В итоге с шестимесячной Камиллой мы поехали в Москву. Свекровь помогала с ребенком, пока я проходила обучение. Потом вернулись в Казань и долго (около года) искали это место для цветочного. Очень обрадовались, когда Руслан нашел вариант на Чернышевского. А затем подумали: почему бы в цветочном не поставить кофемашину? Удобно же вроде. Мы ее использовали на предыдущем месте.

Семейные отношения и общее дело

Условно за цветы отвечаю я, а за кофе — Руслан. Но раньше я стояла за стойкой, кофе готовила, сейчас от этого практически отошла. А Руслан по цветам помогает — полностью принимает заказы. 99 процентов клиентов проходят через него. Он в теме, все знает, часто люди удивляются, что мужчина берет трубку, говорят: «А дайте девочек». Но постоянные клиенты уже его знают.

Страхов, что работа скажется на наших отношениях семейных, не было. Нам классно работать вместе. Мы увлечены, у нас общая цель, нам интересно. Домой приходим — болтаем все время о работе. Даже если ты хочешь отвлечься, заказы все равно идут. Я уже устаю, Руслан как будто до этого еще не дошел. Через психотерапию я учусь отстраняться, мне это помогает. Уже чувствую, когда надо сказать себе: все, стоп!

Наши основные специальности (Руслан по образованию маркетолог) все равно нам пригодились. Люди, которых мы подбирали, перед вами. Начинали мы вдвоем, сейчас нас шестеро — двое бариста и четверо флористов. Они тоже наша семья, но мы все-таки разделяем рабочее и личное: не ходим на ужины вместе, но много друг о друге знаем.

Не бывает так, что мы оба перегорели-устали-заболели. Мы друг друга спасаем, каждый чувствует ответственность за дело. Это наши качели, недавно куда-то ехали и как раз размышляли об этом.

Наши родители тоже бизнесмены. У Руслана родители с самой юности вместе строят бизнес — это небольшая сеть продуктовых магазинов в Удмуртии. Они нам не мешают, не пытаются вклиниться, очень мудрые. Мы к ним, конечно, иногда обращаемся с вопросами, что-то подмечаем.

Пандемия и вторая точка

Коронавирус, как ни странно, дал нам прирост. У меня память короткая, я плохое почти не помню. Понятно, что мы закрылись, но у нас был полный холодильник цветов, которые мы решили раздарить нашим постоянным гостям. Отправили домой с записками, что все будет хорошо. А сами ушли на карантин.

Недели две мы сидели без цветов дома. Я не хотела заниматься работой, а Руслан говорит мне: «Я так не могу». В итоге мы сделали заказ. На самолете нам цветы отправили в аэропорт, куда и поехал Руслан — вернулся с цветами, и мы начали принимать заказы. Как будто именно после карантина мы сильно приросли. Бах, и выстрелило! Люди сидели на самоизоляции и заказывали цветы, хотели украшать свои дома.

У кофе маржинальность выше, а у цветов ниже. У цветов выручки больше, у кофе меньше. Так что нельзя сказать, что цветы приносят основную прибыль, — они чуть-чуть больше добавляют. Мы открывали точку в KazanMall в ноябре 2020 года, не понравилось. Было по-дурацки. Без своего присутствия нам это оказалось неинтересно. Мы, грубо говоря, каждое утро сюда (Moon Wood на Чернышевского. — Прим. «Инде») приезжаем. Я полдня провожу, Руслан — смену. Нам нравится здесь быть. А там… Бизнес ради бизнеса? Мы в точку в KazanMall много вложили и сил, и денег. Потеряли тоже много, но так не хотим больше развиваться. Поэтому закрылись. Когда нет души, то и не хочется.

Марсель и Мария Нуриевы

С казанскими танцовщиками мы встречаемся после репетиции в «Смене». Они работают над проектом «Вспоминая Будущие» вместе с коллегами из творческих объединений «Алиф» и TaikaBox (Финляндия). Кажется, что Марсель и Мария всегда вместе. Всегда танцуют. Сегодня я выяснила, что это почти так. Вдвоем, а точнее, втроем с хореографией они уже 20 лет.

Знакомство и совместная работа

Марсель: Мы познакомились в начале 2000-х на сцене. В то время мы еще выступали в ночных клубах в качестве подтанцовки. Так и завязались отношения.

Мария: Это было гоу-гоу между основной программой. Никто не хотел выходить, потому что платили мало, а танцевать надо было много.

Марсель: Мы все время хотели танцевать и думали: чего нет-то? О деньгах думали в последнюю очередь. Так и сблизились через танец. Сейчас с Марией участвуем в финско-интернациональном проекте «Вспоминая Будущие». Из больших проектов также отмечу «Дөр», где мы вдвоем, а еще три музыканта — Сугдэр Лудуп, Эрик Марковский и Мелас Спиридон.

Традиционно вместе выступаем на фестивале Stage Platforma Олега Ивенко. Мы и как хореографы ставили для него, и свои работы танцевали параллельно. Сейчас, когда мы внутри, в процессе, снимаем себя на видео. Раньше этот метод редко использовали. Но так мы понимаем, что работает в плане хореографии, а что — нет.

Мария: Важно сказать, что «Дөр» — импровизация, и мы много снимаем саму импровизацию на видео. Мы пускаемся в свободное плавание и позволяем случиться тому, что может случиться не от ума, а с помощью пространства, ситуации, партнеров, музыки. Далее уже селективным методом выбираем, что работает, а что нет. Это как рецепт нового супа, в который что-то кидаешь.

Марсель: Мы что-то интуитивно чувствуем, музыканты тоже импровизируют. Таким образом ловили удачные моменты, развивали их.

Сцена и быт

О танце изнутри

Мария: Самая первая работа, где мы танцевали вдвоем, — это дипломная работа Марселя.

Марсель: У меня первое образование — театральное. Тогда казалось новым задействовать современную хореографию. При этом технически еще не были подкованы. Наверное, сейчас бы это все показалось таким наивняком. Но Дамир Аллямов (на тот момент танцовщик театра танца «Дорога из города») не стал критиковать и нашел слова поддержки, чтобы мы продолжали. Помню отношение, с которым он к нам подошел. Смог не отрезать, а наоборот.

Мария: Он как раз сказал, что дуэтные танцы хорошие. Хотя погруженность в современный танец на тот момент у «Дороги из города» точно была в разы выше.

Марсель: Максимум в то время могли посмотреть кассеты. Когда на первом курсе мне показали видео с мюзиклом «Нотр-Дам де Пари», я был удивлен. Танцовщики двигались так, как я не видел до этого. Казалось, что-то мимо меня проходит.

Мария: Когда в совместных постановках что-то не получается, трудно преодолеть эмоциональные и раздражительные всплески. Сильных конфликтов у нас не было.

Марсель: Конфликты нужны, чтобы мы учились. Я сейчас легче к этому отношусь, мысли уже меняются. Конфликты — это не плохо и не хорошо, это то, что может быть. В мире и землетрясения бывают, и ураганы, и тепло, и мягко. Это нормально.

Мария: Нужно позволить быть этим эмоциональным всплескам, принять, осознать.

Марсель: Даже не помню последний конфликт. Спорим, бывает. Не за ту руку взял во время танца — это же ерунда и техническая деталь в партнеринге. Потом ищете, как вам удобнее обоим было бы.

Мария: Мне абсолютно точно спокойнее работать с мужем. Креатор главный — Марсель, а я на подхвате, помогаю и привношу свои идеи.

Марсель: Иногда вместе мы зашориваемся. Допустим, возникает проект, я уезжаю с Туфаном (режиссер Туфан Имамутдинов. — Прим. «Инде»). Возвращаюсь, появляются новые мысли. Или же Маша с другой точки зрения к этому подойдет, нежели я. Что-то придумываешь, а она со стороны увидит и предлагает попробовать иначе, после чего все совпадает и получается. Так что нам эта связь помогает, не мешает.

Работа в паре или в одиночку?

Марсель: Время пар как будто сейчас: Алена Кутузова-Батуллина и Нурбек Батулла, Айрат Багаутдинов и Лиля Багаутдинова (руководители театра танца «Дорога из города»), Алина Барилова и Саша Царев (руководители танцевальной студии KingStep), Эдуард Хабибуллин (танцовщик, участник и сооснователь экспериментального дуэта «ШЭД») и Альбина Нугманова (танцовщица, актриса Кариевского театра), Таня и Джон из TaikaBox тоже пара. Интересно, что люди соединяются и из этого что-то рождается. Не знаю, легче или тяжелее одному. Но когда вы вдвоем, всегда есть кому поддержать. Одному в чем-то сложнее может быть. Всегда нужен единомышленник или единомышленники.

В 2022-м продолжим сотрудничать с Туфаном. Сейчас с Лилией Ахметзяновой работаем над сказкой «Удивительный чердак» в ТЮЗе, задействованы в MOÑ и театре Тинчурина. Еще один проект — перформанс «Каракуз» в Альметьевске.

Загородный дом и поддержка мамы

Марсель: Сейчас мы живем в доме, на природе, до этого жили в квартире.

Мария: Спонтанно все случилось. Мы как-то закинули мысль, что хотели бы жить за городом, и забыли об этом. Но у нас есть волшебная мама, которая через неделю объявила нам, что мы переезжаем. Уже нашли место, дом, продали квартиру и переехали. Сначала было тяжело, все-таки час езды от Казани. Когда это только случилось, мы сколлапсировали. А теперь даже не представляем, как жить в городе. Иногда приезжаешь, и кажется: ой, до кровати бы доползти, рухнуть, ничего не хочется, даже в душ. Но открываешь дверь машины, идешь по этой тропинке вдоль дома и думаешь, что жизнь-то еще продолжается и жить-то еще можно. Силы есть.

К тому же у нас есть кошки и собаки, с которыми надо гулять. Каждое наше открывание гардероба собака воспринимает как сигнал погулять. Это стимул тоже.

Марсель: Живем с мамой Маши. Она всегда поддерживала нас и мы ее поддерживаем. Десять лет мы плотно работали в КАИ, и она шила для студентов костюмы. Она вообще современная, творческая, ездит на машине.

Мария: Мне кажется, что «творческое» — это не про профессию. Плюс бывает давление родителей, которые не позволяют человеку выбрать свое.

Марсель: На примере КАИ мы знаем, что много талантливых людей оттуда выпустились — Митя Бурмистров, Карина Зиганшина. Даже из наших учеников только двое-трое по специальности работают.

За десять лет многие ребята на наших глазах поженились, образовались пары, приезжали с детьми. Работа в КАИ шла параллельно с театром. Было и такое, что в хореографию чистую ушли, а сейчас снова вернулись в театр.

Камила и Тимур Тукаевы

В кофейню, где мы договорились о встрече, Камила и Тимур приходят вместе с Риоко. Энергичного сиба-ину знают, пожалуй, все, кто хоть раз ездил в путешествия с Good Friends Trip. Так что это не просто домашний питомец, а пушистый компаньон в поездках выходного дня. Пока Риоко устраивается на полу, Камила достает портативный увлажнитель воздуха. После того как Тимур наполняет его водой, она добавляет каплю эфирного масла, и мы, попивая горячий чай-кофе, начинаем разговор. Даже эта беседа напоминает формат их путешествий. Кажется, мы здесь ненадолго, но уже чувствуется уют, а приятная компания рядом.

Идея

Камила: Идея путешествий возникла еще до женитьбы. Мы ездили в Surf Camp в Португалию и Шри-Ланку, где на все смотрели изнутри. Думали, какие организаторы молодцы, сняли дом, программу придумали, завтраки готовят. На то время, в 2017–2018 годах, мы оба были заняты другими работами.

Тимур: До этого мы организовывали Garage Sale, разные фестивали и мероприятия. Желание делать что-то, в том числе для людей, стало первопричиной. И нам понравился сам формат времяпрепровождения: ты едешь куда-то с новыми людьми и, хоть никого не знаешь, успеваешь со всеми подружиться, и складывается впечатление, что ты с друзьями отдыхал. Поэтому мы начали смотреть, как все организовано у других, и рассуждать, как бы сами сделали. Так появился Good Friends Camp.

Первые туры

Камила: Я приехала в Сочи в первый раз, а Тимур был уже влюблен в это место. До сих пор помню свои первые шаги: выходишь из аэропорта, видишь пальмы, и уже все, вау! Тимур мне показывал свои любимые улочки. У него вообще какая-то вшитая функция: он считывает карты, местность, рельефы. Именно в Красной Поляне мы начали обсуждать, как здорово было бы сюда привезти людей! В то время еще не было авторских туров, которые сейчас лезут из каждого чайника. У Тимура с детства такая жизнь: походы и сплавы. У меня немного другая семья, и все это вызывало восторг. Многие воспринимают Сочи как адлерскую тему: солнце, пляж, чурчхела. А ведь есть водопады, деревенские улочки, и ты уже по-другому думаешь о городе.

Тимур: Я с 2015 года ездил в Сочи кататься на сноуборде. А в 2018-м мы впервые туда попали осенью. А осень в горах — чуть ли не самое крутое, что может быть. Золотая осень, близость к морю — все это запало в душу. Тогда мы еще жили в Москве, сделали презентацию поездки, опубликовали ее в инстаграме и месяца через полтора повезли первую группу. Группа состояла из знакомых знакомых. Все новое мы делали с помощью инстаграма Камилы. У нее была активная страница, достаточно подписчиков, много знакомых и друзей. Поэтому стартовать в каком-то смысле нам было проще. Тогда никакой рекламы платной не было. Весной, когда уже поняли, что хотим продолжать дальше, мы на месяц сняли большой дом в Красной Поляне. Так организовали еще четыре заезда.

Камила: Космический был дом, с такими окнами! Тимур нашел самого хозяина на «Авито», договорился. Сейчас уже этот дом продали, в последнее время его аренда достигала полумиллиона рублей за месяц. А мы успели пожить в сказке, закупали посуду для уюта гостей, готовили завтраки и ужины на мангале. Представьте: камин в доме, при этом еще вид на горы… Не могло быть плохого настроения там! С этим домом мы многим запомнились. Но с дальнейшей арендой это уже была адская стоимость, поэтому в 2019 году мы выбрали апарт-отель. В этом же году мы поженились. Я приезжала на выходные, хотя работала в Москве.

Появление Good Friends Trip

Тимур: В 2020-м планировали очередную поездку в Сочи, забронировали дом на месяц, но пришлось все отменить из-за коронавируса. Самый жесткий локдаун мы провели в Казани, тогда нельзя было выходить и ездить между регионами. И во время карантина мы подумали, что у нас есть классный формат и почему бы не устроить трип хотя бы на один день. Самым главным для нас все равно оставалась атмосфера. Будто вы собрали друзей, вместе прыгнули в машину, отправились в путешествие, а вечером вернулись. В июне 2020 года мы набрали первую группу из друзей друзей и знакомых знакомых.

Камила: Да, пандемия — кризисный момент, но мы много чего пробовали до нее. Точнее, Тимур пробовал, а я его поддерживала. Каждый его проект. Не было такого, что «эта идея супер, а вот эта уже не очень». Good Friends Trip тоже казался классным проектом. Но мы не думали, что это выстрелит или станет нашим основным делом.

Тимур: Поддержка Камилы была не только на словах. Она всегда говорила: «У нас же есть деньги — пробуй!» Многие пары на этом сыпятся, к сожалению. Во все пробы вкладывали много денег, и много не вернулось. Была финансовая подушка, накопленная в Москве, которую мы использовали. Но Камила никогда не попрекала. Даже на новый телефон она дала деньги, чтобы я не брал кредит.

Камила: Тимур сначала переживал. Но я говорила: «Сейчас есть возможность — пробуй, потом я буду пробовать. У меня тоже много идей». Да, у нас нет ипотеки, зато мы пробовали себя в разном.

Быть друг у друга на подхвате

Камила: У Тимура дар по считыванию местности. Возможно, детство так на него повлияло и у него есть собственный радар. Он хорошо знал местность, имел представление об окрестностях Казани и ему не надо было изучать их с нуля. Те же Марий Эл и Камское Устье не зря в списке путешествий, Тимур там раньше бывал. С этих маршрутов все и начиналось. Потом уже, когда понимали, что нужно что-то новое, стали добавлять другие места. Сначала Тимур ездил один на разведку, теперь многое придумывает сама команда.

Тимур: Уже даже есть места, куда я сам ни разу не ездил, к примеру, Чистополь, Тихий Плес.

Камила: Наша команда — отдельное везение. На новогоднем корпоративе я говорила тост за команду (сейчас нас человек 15) — что их нам послала Вселенная. Я восхищаюсь ими, тем, как они ориентируются. При этом они все умеют общаться с людьми. Они очень мобильны. Если одну дорогу занесло снегом, они едут на другое озеро. Запоминают классные точки, откуда классно на реку посмотреть. У Тимура это дело сердца, отсюда и такие люди в коллективе, генерирующие собственные идеи. А раньше все делал сам Тимур.

Тимур: Я чуть-чуть понимаю в «Фотошопе», продвижении, таргет могу настроить. Этого хватает на первом этапе. Первое время я начинал все сам, но всегда советовался с Камилой. Присылал картинки, обложки, тексты, она смотрела и подсказывала. Сначала Камила прикрывала тылы, занималась домом и Каримом, а потом постепенно начала включаться все больше.

Камила: Сначала я страдала. До декрета была активная жизнь, столько всего интересного. А тут основная задача — быт и воспитание ребенка. Мне очень хотелось принимать больше участия в поездках Good Friends Trip. Я мыкалась, на собрания приехать не могла, летом тоже ни на сапах не покатаешься, ничего. Ребенка не с кем было оставить, сейчас мы этот вопрос решаем. Уже сама езжу как гид. В первый раз это было как день рождения. По мере взросления ребенка легче вникать. Теперь у нас четкие собрания, а не на кухне дома, когда появилось время.

Тимур: Камила привносит много эстетики в соцсети и поездки. С ней больше уюта и заботы. В своем круговороте рабочем я могу не замечать чего-то, а она со стороны всегда подскажет, как лучше. На первоначальном этапе все делали сами: маршруты, брони, картинки. Сложно выделить, кто из нас за что отвечает. Единственное, за маршруты новые я отвечаю, больше знаний и опыта. А так мы друг у друга на подхвате.

Камила: Если один резко вырубается, второму легко, он в теме. Контент в принципе легко делать: ездим в светлое время в красивые места. Тимур поменял телефон на новый, чтобы истории были красивые и передавали атмосферу. Чему-то я обучалась для работы с соцсетями, какие-то навыки с прошлой работы остались.

Но у Тимура свое видение и философия. Я его очень уважаю, в команде мы его даже Батей называем. Говорю: «Если Батя одобрит».

Общие интересы и работа как часть жизни

Камила: Еще в Москве мы поняли, что Тимур для пятидневки не создан, поэтому он уволился. А у меня была большая красивая работа. Но тоже в определенный момент ценности поменялись, и я поняла, что больше так не могу. Если бы мне кто-то сказал три года назад, что буду жить так, не поверила бы. Для нас это великая ценность — пойти с собакой с утра в лес прогуляться. Это то, без чего нам будет очень тяжело. Если кто-то из нас замотался немного, знаем, что ему лучше прогуляться. Иногда договариваемся пойти на завтрак и не обсуждать работу. Хотя уж постоянно о Good Friends Trip говорим.

До этого у нас в жизни было очень много спорта. Поэтому обсуждаем: давай добавим спорта, запишемся на тренировку, я пойду сегодня на лыжи, к примеру, или коньки. Это тоже неотъемлемая часть нашей жизни, которая в какой-то момент стерлась, и сейчас мы ее пытаемся внедрить.

Тимур: Я согласен, что не совсем корректно разделять жизнь и работу. Особенно если речь о своем деле, это же часть твоей жизни, как ребенок, как личная жизнь. Если вопрос с поездкой возник вечером, то мы его вечером и обсудим.

У нас не та история, где муж погружен в свое дело, а жена в стороне. Из-за этого обычно возникает дисконнект.

Камила: Во многих парах разные интересы. Муж любит погонять на снегоходе, а жена любит концерты. У нас нет разных интересов, все общие почти. Единственное, танцы, может, Тимуру не очень. Даже йогу иногда делает чаще меня, хотя я ее для него открыла. Не знаю интереса, который бы не совпадал. Это очень удобно. Ладно, на баскетбол я не хожу.

Дружба с «классным чуваком»

Тимур: Вообще это большая история, как я добивался ее, года три.

Камила: У Тимура была любовь с первого взгляда. Он организовывал ночную игру «Жесть», одной из соорганизаторов была моя подруга. Там мы с ним и познакомились. Потом вместе тусили. Я, конечно, понимала… То сядет рядом, то что-то спросит. Ладно, думаю, классный чувак, будем дружить.

Я дольше Тимура жила в Москве, он только потом переехал. Но я приезжала периодически в Казань, и когда обратно возвращалась, скучала, конечно, по нему. Только через несколько лет я в шутку сказала: «Что ты там нашаманил? Мы же просто дружили!»

Одно время мы даже не общались. Сначала собирались в Марокко, в Surf Camp. Я подумала, что с Тимуром поехать будет офигенно. Но потом билеты подорожали.

Тимур: Первый кризис, скачок доллара. Поняли, что не тянем и не едем туда.

Камила: А он мне говорит: куда тогда едем? Стало не по себе, ведь я больше никуда с ним не собиралась. В итоге мы поехали по придуманному им маршруту. Сначала Стамбул, потом Грузия. Это все сейчас так ездят, а я тогда еще подумала: что за сочетание…

Я самостоятельная, в Москве заматерела хорошенько, а тут, в путешествии, обо мне кто-то пытается позаботиться. И я уже говорила: чувак, я сама разберусь! Не знаю, как Тимур меня выдержал. После той поездки мы полгода не общались. А потом он взял и в Москву переехал.

Фото предоставлены собеседниками