Самообразование
Летний лагерь для слабовидящих детей, экскурсоводы — носители опыта и тактильные станции: как устроена инклюзивная среда в музее-заповеднике «Казанский Кремль»
опубликовано — 18.12.2024
Летний лагерь для слабовидящих детей, экскурсоводы — носители опыта и тактильные станции: как устроена инклюзивная среда в музее-заповеднике «Казанский Кремль»
Включен каждый
Понятие инклюзивности предполагает, что каждый посетитель может безбарьерно воспользоваться программами, экскурсиями и услугами культурной (или любой другой) институции и быть включенным в ее жизнь. Первым в мире людей с инвалидностью в музейную среду интегрировал Метрополитен-музей в Нью-Йорке: в 1906 году здесь появилось кресло-каталка, а в 1913-м прошли экскурсии для незрячих детей.
В России же внедрение инклюзивных практик началось с середины 2010-х, хотя, например, набранные шрифтом Брайля издания и рельефно-графические пособия с 1978 года изготавливал издательско-полиграфический тифлоинформационный комплекс «ЛогосВос». Одним из первых целенаправленно работать с инклюзивными программами начал музей современного искусства «Гараж» в Москве — в 2015 году здесь появился специальный отдел. Музей перевел на русский жестовый язык спектакль Дмитрия Волкострелова «1968. Новый мир», а теперь организует ежегодный фестиваль «Точка перемещения» для людей с миграционным опытом и проводит специальные экскурсии: в выходные дни с переводом на узбекский, киргизский и таджикский языки и адаптированные туры для посетителей с ментальными особенностями.
С тех пор инклюзия стала неотъемлема в некоторых (пусть и далеко не во всех) столичных и петербургских культурных институциях. Например, в Русском музее с ноября 2021-го работает «Тактильная галерея», состоящая из копий экспонатов, а сообщество глухих и слабослышащих гидов «Жест в музее» проводит экскурсии на жестовом языке в Москве. Привычными стали тактильные модели, тифлокомментаторы, VR-прогулки.
В декабре 2024 года шесть лет исполнилось и инклюзивной программе музея-заповедника «Казанский Кремль». За это время сформировалось сообщество глухих и слабослышащих жителей города, которые постоянно посещают события музея-заповедника. Мы поговорили с начальником отдела просветительских и инклюзивных программ Дарьей Муратовой и сооснователем «Мастерской тактильных макетов» Михаилом Шу о том, какие инклюзивные события проходят в музее-заповеднике, что нужно сделать, чтобы создать включающую всех среду, и где найти на это деньги.
Первые адаптированные выставки в Центре «Эрмитаж-Казань»
Впервые музей-заповедник «Казанский Кремль» провел экскурсии для глухих и слабослышащих в 2020 году, а тактильные станции для незрячих и слабовидящих появились на выставке «Золотой век фламандского искусства» в 2022-м. После состоялись еще три инклюзивные экспозиции: «Александр Македонский. Путь на Восток», «Не верь глазам своим. Иллюзии в искусстве» и идущая сейчас «Прекрасная эпоха. Европейское искусство рубежа XIX–XX веков», подробнее о которой мы рассказали в отдельном материале.
Чтобы познакомиться с опытом музейной инклюзии и «не изобретать уже изобретенный велосипед», начальник отдела просветительских и инклюзивных программ музея-заповедника «Казанский Кремль» Дарья Муратова стажировалась в музеях Москвы и Санкт-Петербурга. Среди них — Государственный музей изобразительных искусств имени Пушкина, Государственная Третьяковская галерея, Государственный историко-архитектурный, художественный и ландшафтный музей-заповедник «Царицыно», Музей русского импрессионизма, музей современного искусства «Гараж». Как объясняет Дарья, сотрудникам музея-заповедника «Казанский Кремль» хотелось, чтобы абсолютно разные посетители, в том числе глухие и слабослышащие, незрячие и слабовидящие, с ментальными особенностями и аутизмом, могли познакомиться с выставками.
1 из 3
Дарья Муратова
начальник отдела просветительских и инклюзивных программ музея-заповедника «Казанский Кремль»
Запуская инклюзивную программу, мы понимали, что невозможно объять необъятное и начать работать со всеми категориями людей с инвалидностью сразу. Для этого не было знаний и опыта, поэтому мы решили, что выстроим работу постепенно. Сначала адаптировали музейную среду для глухих и слабослышащих. После запуска программы у нас сформировалось постоянное сообщество посетителей, сложились процессы.
Мы поняли, что готовы заняться следующей категорией, не забрасывая ни в коем случае первую, и перешли к незрячим и слабовидящим. Стали думать о том, какие создать тактильные макеты, потому что без них незрячему человеку в музее находиться сложно: вот он пришел — и все время только слушает. Ему, конечно же, нужно тактильно с чем-то познакомиться. Поэтому мы создали макеты, запустили программу и постепенно перешли к следующей категории людей с инвалидностью.
На входе в Центр «Эрмитаж-Казань» можно взять сенсорный рюкзак для обхода экспозиции. Он актуален для людей с ментальными особенностями, например с аутизмом. В рюкзаке лежат шумоизоляционные наушники и одноразовые беруши, игрушки-антистресс, солнечные очки на случай, если для посетителя слишком ярко горят лампы на выставке. Так как музей — место, где бывает много людей и шума, ненарочные касания, всегда нужно подготовиться к визиту. Для этого музеи создают социальные истории — специальные материалы, где описание маршрута сопровождается фотографиями пути, который человек проделает до выставки. Истории может скачать любой желающий, кто хочет даже просто посмотреть заранее дорогу.
Естественно, ошибок команде инклюзивного отдела на первых порах избежать не удалось. При подготовке инклюзивной выставки «Золотой век фламандского искусства» отдел решил попробовать все: запустил экскурсии для глухих и слабослышащих, для незрячих и слабовидящих, записал видеогид и аудиогид с тифлокомментариями, подготовил социальную историю для посетителей с ментальными особенностями, совместно с изданием Enter сделал проект «Фламандцы глазами незрячего», где экскурсоводом был незрячий человек.
Но через обратную связь выяснилось, что аудиогид с тифлокомментарием не пользовался популярностью, потому что незрячие люди, которым он необходим, редко приходили самостоятельно (чаще с сопровождающим) и им больше хотелось присоединиться к адаптированной экскурсии. За всю работу выставки аудиогид взяли один раз, тогда как отдел просветительских и инклюзивных программ музея-заповедника «Казанский Кремль» потратил много сил на его создание. Зато спросом пользовались экскурсии для незрячих и слабовидящих посетителей, поэтому в дальнейшем решили сделать ставку на них.
Еще один неловкий момент произошел с видеогидом для глухих и слабослышащих, в котором экскурсовод на русском жестовом языке (далее — РЖЯ) рассказывал о Казанском Кремле. Музей не записал озвучку, потому что команда отдела просветительских и инклюзивных программ решила, что раз видеогид для глухого человека, то и голос не потребуется. При общении с коллегами и посетителями оказалось, что видеогидом могли бы пользоваться и слабослышащие люди, которые носят кохлеарный имплант или слуховой аппарат, люди с остаточным или сохраненным слухом.
1 из 2
Дарья Муратова
начальник отдела просветительских и инклюзивных программ музея-заповедника «Казанский Кремль»
Нам нужно было пройти через этот опыт. А чтобы такой ситуации избежать, следовало посоветоваться с коллегами, которые уже делали видеогид, и уточнить у них, нужна ли озвучка голосом. Подобные ситуации говорят о том, что перед тем, как самому создавать инклюзивную программу в музее, всегда нужно сначала расспросить людей с опытом создания подобных продуктов или обратиться к целевой аудитории.
Из чего состоит инклюзивная среда
Музей-заповедник «Казанский Кремль» проводит инклюзивные программы и в помещениях, и на своей территории: с 2023 года здесь работает шестидневный летний музейный лагерь для слабовидящих детей. Там дети знакомятся с музейной жизнью Казанского Кремля, посещают выставочные залы, адаптированные мастер-классы и творческие занятия. Каждый день смены посвящен определенной теме: история, искусство, наука, ремесло, культура. В день искусства, например, дети посещают Центр «Эрмитаж-Казань». В лагере действуют специально обученные для работы с людьми с инвалидностью волонтеры. Вместе с детьми они проходят территорию Кремля, сопровождают участников при прохождении сложных мест — дверных проемов, лестничных пролетов, подъемов, спусков.
Дарья Муратова
начальник отдела просветительских и инклюзивных программ музея-заповедника «Казанский Кремль»
Прежде чем запустить в Центре «Эрмитаж-Казань» новую экскурсию для незрячих и слабовидящих, мы приглашаем фокус-группу, с которой изучаем тактильные макеты: разбираем, что было понятно или нет, с чем были сложности, а потом экскурсии и тифлокомментарии к тактильным станциям дорабатываются.
Например, первая «тестовая» экскурсия по новой выставке про Прекрасную эпоху прошла 10 декабря. Мы с коллегами выходим в зал выставки, я рассказываю, как лучше провести экскурсию: что рассказать и объяснить незрячим и слабовидящим, а коллеги из Центра «Эрмитаж-Казань» подсказывают, какие произведения — ключевые и на что обязательно нужно обратить внимание. И дальше мы отбираем произведения, которые выделим на экскурсии и для которых подготовим тифлокомментарий
1 из 3
Как отмечает Дарья Муратова, для инклюзивных экскурсий важно привлекать носителя опыта: в Центре «Эрмитаж-Казань» их проводит слабослышащая переводчица РЖЯ Екатерина Ибатуллина. Она адаптирует материалы экскурсии для глухих и слабослышащих в плане жестов, содержания и понятий и проводит ее, сразу же рассказывая об экспонатах на РЖЯ, а не переводя коллегу — сотрудника Центра «Эрмитаж-Казань». Например, в случае выставки «Прекрасная эпоха» важно отдельно проработать термины, связанные с периодом и спецификой выставки, и фамилии художников, для «произношения» которых нужно подготовиться заранее, понять, как объяснить новые слова дактилем (когда один жест изображает одну букву).
Отдел просветительских и инклюзивных программ музея-заповедника «Казанский Кремль» старается переводить и хотя бы часть публичных событий, чтобы у глухих и слабослышащих посетителей была возможность прийти. Так, несколько новогодних спектаклей во дворе Присутственных мест в каникулы будут продублированы на РЖЯ.
Дарья Муратова
начальник отдела просветительских и инклюзивных программ музея-заповедника «Казанский Кремль»
Нам очень хочется, чтобы наша первая линия (сотрудники охраны, администрации, гардероба, клининга) корректно коммуницировала с людьми с инвалидностью. Это в первую очередь — человек, а уже потом те особенности, которые у него есть. Был случай, когда кто-то произнес «глухонемой» и человек, которого так назвали, подошел и сказал, что это некорректная терминология: «Я не глухонемой, я глухой, поэтому говорите правильно».
Мы ежегодно проводим с сотрудниками музея тренинги по основам коммуникации с людьми с инвалидностью, напоминая, как принимать посетителей с разным опытом и выстраивать с ними коммуникацию. Например, незрячий человек может прийти с собакой-проводником: мы обязаны ее пустить и отнестись к этому спокойно и с пониманием, чтобы животное и посетитель хорошо чувствовали себя в музейном пространстве.
Можем разобрать пример тренинга на смотрителях. Мы всегда проговариваем корректную терминологию по каждой категории посетителей с инвалидностью. Дальше по каждой категории разбираем, что делаем и как коммуницируем, если человек с этой особенностью пришел в музей. Например, пришел глухой человек, и нужно привлечь его внимание. Мы же не можем сказать: «Извините, не нужно подходить так близко к картине», он не услышит нас. Можно сделать небольшой жест, помахать, чтобы человек обратил на вас внимание. А дальше — не бояться взять телефон и написать в нем то, что нужно.
Если этого не сделать, то человек может растеряться, не понять, чего от него хотят. То же самое с незрячим: нужно подсказать, где размещены тактильные станции, как ими воспользоваться и когда проводятся экскурсии для незрячих. После тренинга мы выдаем памятку.
1 из 3
Тактильные станции, которые несколько раз появлялись на инклюзивных выставках Центра «Эрмитаж-Казань», создают в своей мастерской Ольга и Михаил Шу. Они занялись макетами для незрячих в 2015 году, когда музей современного искусства «Гараж» искал, кто бы мог сделать тактильные модели для выставки про архитектурные прогулки по парку Горького. Ольга, будучи скульптором, предложила свои услуги, а Михаил, как инженер, подобрал материалы, покрытия и варианты использования в музее. После в течение почти десяти лет они нарабатывали опыт и совершенствовали технологии, открыв «Мастерскую тактильных макетов Михаила и Ольги Шу». За это время супруги поработали более чем с 70 музеями по всей России — в их числе «ГЭС-2», Музей русского импрессионизма, ГМИИ имени Пушкина, Третьяковская галерея, Центр «Эрмитаж-Казань», сделали около 1000 тактильных моделей и провели две школы тактильных макетов с арт-парком «Никола-Ленивец» в Калужской области и с Третьяковской галереей в Самаре.
Не все предметы получают тактильные копии, выбираются самые значимые и ключевые произведения экспозиции, потому что оснастить всю выставку и дорого, и долго. Для создания четырех-пяти моделей требуется несколько месяцев, а на целую экспозицию может потребоваться и несколько лет работы большого количества квалифицированных специалистов. Много времени занимает и согласование модели. На картину или объемную копию скульптуры и вазы может уйти от полутора до двух-трех месяцев; процесс включает 3D-сканирование и 3D-скульптинг. На сложную архитектурную форму — до полугода. Например, на согласование трехмерной модели храма Василия Блаженного на Красной площади в Москве ушло четыре месяца, потом еще пять для изготовления копии. Несколько моделей «ГЭС-2» — большие макеты из нержавеющей стали с постаментами и электроникой внутри — согласовывались по полгода и еще по семь месяцев изготавливались.
1 из 2
Михаил Шу
инженер, сооснователь «Мастерской тактильных макетов»
Для разных произведений искусства требуются разные технологии. В случае живописи это перевод на язык скульптуры, которым занимаются профессиональные скульпторы в связке со специалистами и незрячими. Искусствоведы музея всегда курируют процесс создания станции. Нужно полностью повторить композицию, характер и настроение, сделать тактильно понятными важные для экскурсии и (или) художественного замысла элементы. Теоретически можно воспроизвести любое произведение, вопрос в сложности и объемах.
Перед началом работы мы получаем информацию от музея — фотографии и тексты, на основании которых создаем трехмерную форму, куда включаем все детали и согласуем с музеем. Если всех все устраивает, макет запускается в производство. Тактильные модели скульптур создаются с помощью классического литья — это формовка в силиконе, в который заливается пластик. Далее — покрытие защитным лаком. При производстве технических объектов подключается и 3D-печать, которую усиливают литьевым скульптурным пластиком, при необходимости металлическим каркасом, потому что в чистом виде она не всегда выдерживает нагрузку в музее. Также в макете можно использовать ювелирную бронзу, ЧПУ-фрезеровки (числовое программное управление. — Прим. «Инде») из металла, лазерные резки, сварки, иногда шитье. Элементы тактильной станции изготавливаются отдельно, собираются на нашем производстве в одно целое, мы доводим их до финального вида и упаковываем для доставки в музей.
У нас были сложности с воспроизведением [экспрессионистских] работ [британского художника] Фрэнсиса Бэкона, потому что его работы специфические и сложно в тактильном макете передать, что хотел сказать автор. У [голландского живописца] Питера Брейгеля Старшего — четкие картины с понятными формами и действующими лицами. Натюрморты иногда бывает сложно разбить по планам и объемам, потому что есть произведения, где много всего сделано и написано, а надо, чтобы все было понятно и доступно, выглядело презентабельно для пространства музея.
1 из 3
Дарья Муратова
начальник отдела просветительских и инклюзивных программ музея-заповедника «Казанский Кремль»
Тактильные модели могут трогать все люди. Это по-новому раскрывает опыт посещения музея. Так как мы не можем близко подходить к картине, можно воспользоваться тактильной станцией, рассмотреть и потрогать какой-то маленький фрагмент. Мы стараемся ключевую или находящуюся на втором плане деталь вынести отдельным большим элементом. Например, как кораблик у Матисса на картине «Дама на террасе». В тактильной модели картины «Дама в шляпе» Ван Донгена присутствует несколько фрагментов тканей, чтобы объяснить незрячему человеку, из каких материалов предположительно была сделана шляпа.
Срок годности тактильных станций, изготовленных по нынешним технологиям, — четыре года. Если макет создается с расчетом на постоянное размещение, то его делают разборным, чтобы каждый элемент можно было снять, отреставрировать, переделать, поменять, и таким образом увеличивают срок службы макета. Ломаться станции могут из-за некачественного материала и исполнения. Как говорит Михаил, лучше выделить один раз много денег на хорошую модель, чем каждый год закладывать бюджет на постоянный ремонт.
Михаил Шу
инженер, сооснователь «Мастерской тактильных макетов»
Когда мы начинали делать тактильные модели, к ним относились, как мы любим сравнивать, как к розеткам: это было что-то совершенно неважное, что не воспринимается серьезно, про что вспоминают в последний момент. Про первую модель никто не думал, что она будет стоять в пространстве музея. Соответственно, выделялось намного меньше денег, из-за чего нельзя было использовать качественные материалы. А сейчас совсем другая ситуация: увеличилось финансирование, благодаря чему можно подключить серьезных специалистов, выбрать хорошее сырье, высококлассные технологии. И, соответственно, результат получается такой, что не стыдно выставить в музее, и он будет служить многие годы.
Тактильные копии Ольги и Михаила Шу можно увидеть и потрогать прямо сейчас на выставке «Прекрасная эпоха. Европейское искусство рубежа XIX−XX веков». Это картины «Дама на террасе» Анри Матисса, «Дама в черной шляпе» Кеса Ван Донгена, «В Лондоне» Шарля Хоффбауэра и «Улица Кюстин» Мориса Утрилло. Также тактильные станции мастерской Шу сегодня представлены в Музее изобразительных искусств Татарстана: это модели восточного фасада усадьбы Сандецкого и еще три картины — «Гондольер на море ночью» Айвазовского, «Сосновый лес. Неоконченный этюд» Шишкина и «Портрет О.С. Александровой-Гейнс» Репина.
1 из 2
Инклюзивная среда в музее: с чего начать
По словам Дарьи Муратовой, прежде чем создавать инклюзивную среду в музее, нужно проанализировать, что, с точки зрения инфраструктуры, пространства, программ и коммуникации, уже доступно. И понять, с чего хотелось бы начать: с каких программ и для каких категорий людей с инвалидностью. После — составить долгосрочный план введения инклюзивных элементов и программ в жизнь музея, параллельно изучая, что можно сделать для других категорий людей с инвалидностью.
Дальше необходимо узнать про опыт коллег: музеи, в которых уже реализуются инклюзивные программы, готовы помочь запустить их в других местах. Например, перенимать опыт музея-заповедника «Казанский Кремль» приезжали сотрудники Национального музея Республики Марий Эл имени Евсеева и Республиканского музея изобразительных искусств из Йошкар-Олы. Сам Казанский Кремль совместно с другими институциями, например Центром современной культуры «Смена» и Дирекцией парков и скверов, проводит лекции о формировании инклюзивной культуры и создании доступной среды в музее. Также здесь работает однодневная программа индивидуальной стажировки «Формирование инклюзивной культуры», где практиканты знакомятся с программами, площадками и теорией по работе с людьми с инвалидностью.
Еще один обязательный пункт — обучение всех музейных сотрудников принципам инклюзивной среды. Для тренинга можно пригласить специалистов из другого музея. Также важно звать носителей опыта для «модерации» инклюзивных программ и среды, потому что такой человек сможет поделиться непосредственным опытом взаимодействия с элементами музея, подсказать, что улучшить и как выстроить коммуникацию.
Дарья Муратова
начальник отдела просветительских и инклюзивных программ музея-заповедника «Казанский Кремль»
Возможностей получить дополнительное финансирование много. Все зависит от того, насколько хорошо и качественно составлена заявка и донесено то, что хочется сделать в музее. Грантодатели проводят образовательную программу: лекции, вебинары, встречи, а также предварительный разбор заявки на ошибки, чтобы поправить ее перед финальной отправкой.
Сегодня есть много грантовых программ, которые помогают развивать тему инклюзии. Например, у фонда «Искусство, наука и спорт» есть отдельная программа «Особый взгляд» — Казанский Кремль тоже начинал путь в инклюзию с участия в этом грантовом конкурсе.
Куда еще можно подать заявку на грант для создания инклюзивной среды в музее:
Грантовый конкурс «Без исключения» благотворительного фонда «Свет»;
Программы благотворительного фонда Владимира Потанина;
Грантовый конкурс «Формула хороших дел» компании «СИБУР».
Дарья Муратова
начальник отдела просветительских и инклюзивных программ музея-заповедника «Казанский Кремль»
Сегодня многие музеи в России занимаются темой инклюзии и стараются развивать данное направление. Мы все друг друга знаем, у нас есть чаты. Моя коллега из небольшого музея написала, что хотела бы приехать с коллективом на обучение по работе с незрячими и слабовидящими посетителями в один из московских музеев. И мои коллеги сразу же откликнулись, порекомендовали, у кого можно попрактиковаться.
Я чувствую, что наша работа приносит результаты, когда люди возвращаются в музей, когда приводят друзей и знакомых сюда вместо торгового центра. Есть те, кто ходит к нам уже шесть лет. Здорово, что среди людей с инвалидностью начинает формироваться постоянное сообщество посетителей — это главная ценность, которая у нас есть сегодня.
Фото: 1–9, 16–24 — Гульназ Зайнутдинова; 11–15 — Камилла Султанова
