«Внутреннее содержание людей неизменно. Поэтому мы понимаем героев Гомера как соседей по подъезду». Писатель Денис Осокин в интервью «Инде»

Фильм «Овсянки» вышел в повторный прокат: киносеансы проекта «Каро.Арт» уже прошли в Москве, а с 1-го по 4 октября картину покажут в Казани, Санкт-Петербурге, Калининграде и Екатеринбурге. В 2010 году «Овсянки» удостоились пяти наград на Венецианском кинофестивале, а спустя год получили две статуэтки премии «Ника» — за лучший сценарий и музыку — и «Золотого орла» за лучшую роль второго плана (Виктор Сухоруков). Фильм режиссера Алексея Федорченко снят по сценарию казанца Дениса Осокина, написавшего одноименную повесть (впервые опубликована под псевдонимом Аист Сергеев — это имя главного героя «Овсянок»). Выпускающий редактор «Инде» Александр Шакиров обсудил с писателем, как фильм воспринимается в контексте 2020-го и почему для Осокина эта повесть — сразу обо всем.

Денис, я посмотрел «Овсянок» второй раз — первый был десять лет назад, еще в студенчестве, — и для меня это как будто уже другой фильм. У вас со временем изменились восприятие и отношение к картине и тексту, который вы написали?

У меня ничего не изменилось. Повесть «Овсянки» я пламенно люблю и сам себе завидую, что это именно я ее написал — в своей родной Казани, в декабре 2006 года. К фильму я отношусь как к тому, что было потом и делалось не мной, хоть и при моем соучастии. В фильме великолепен киноязык, великолепны наши стремления и наши надежды, в фильме есть живая вода, есть победа, даже триумф, как в празднике Пасхи, а вот уровень Послания Художника, то есть самые главные смыслы, не так кристально чисты как в повести. Местами эти смыслы несовершенны, местами не высказаны, местами досадно искажены. Смысловая конфигурация повести для меня идеальна. Смысловая конфигурация фильма — нет. Ну и неудивительно — ведь «Овсянки» родились в художественной литературе, в ее языке. И только потом был сделан перевод на язык кино. Фильм — ребенок многих родителей, что несколько противоестественно на пути искусства. А повесть — это только мой ребенок, что естественно как раз таки. Для меня это трактат о Чистоте, мой личный «Дао Дэ Цзин». Фильм до этого уровня не долетел. И не надо. Пусть летает над землей красноклювым куликом-сорокой и своим криком волнует людей.

Главный герой «Овсянок» говорит, что для него важно узнать и понять, кто он такой и кто люди вокруг него. Памятуя о социокультурных и политических изменениях, произошедших в стране за последние десять лет, далеко мы продвинулись в понимании себя и друг друга?

Мой Аист просто живет в своей любимой и безвестной большинству человечества Нее (Нея — город в Костромской области. — Прим. «Инде») и просто помогает, ассистирует своему директору — человеку симпатичному и постороннему ему. Никаких социокультурных амбиций мой автор не вынашивал. Он просто знал что знал и не знал того, чего не знал. Эдаким социологом-краеведом-любителем он стал в кино. И с моей точки зрения — это слабина, а не сильная сторона картины. Мой Аист и думать не думал что-либо записывать при жизни, возможно, ему хватило отца-поэта или у него не было литературного таланта совсем, у меня он, к своему глубокому удивлению, стал писателем под водой...

А как мы изменились за последние десять лет, вы о чем? По-моему, никто никуда не продвинулся. Люди как жили, так и живут — в среднем 60–70 лет. Внутреннее содержание людей неизменно. Именно поэтому мы воспринимаем и понимаем, например, героев Гомера как соседей по подъезду. И это хорошо. Это прекрасно даже.

А еще герой ваших «Овсянок» утверждает, что только любовь не имеет конца, — все так?

Я не писал этих слов ни в повести, ни в сценарии фильма. Эти слова породили как раз другие родители. Как и ряд других слов и сцен. Я был бы против, поэтому меня никто не спросил. А вот против любви ничего не имею! Я только за.

Для меня природа в «Овсянках» — полноправный персонаж. Как думаете, если бы мы стали чуть ближе к ней — условно, обратились к освоению заброшенных земель и новых территорий, такой «дальневосточный гектар» по всей стране, — это стало бы прививкой от нашего безразличия? Приближением к традициям, культуре, благополучию, к себе?

Природа — полноправный персонаж, конечно. И в обеих «Овсянках», и всегда. И — стало бы так, как вы говорите, я уверен.

В клетке с овсянками, которую главный герой берет с собой в дорогу, я вижу некий символизм: вроде бы свобода лучше, чем несвобода, но как только птицы освобождаются и делают что хотят, происходит непоправимое. Ваши герои — свободные люди?

Мои герои — самые обычные люди. То есть неразделимая смесь совершенств и несовершенств. Они из глубокой провинции, из города Нея на реке Нее, которая впадает в Унжу. Кто из нас быстро найдет на карте этот город? И они очень чуткие люди, очень внимательные люди, и скажу, наверное, что люди глубоко верующие. Не берусь точно сформулировать, во что они верят — в Воду, в Покой, в Нежность, в Любовь, во Взаимопомощь всех и всего друг другу, в Реки и в их Имена... Я вот тоже верю во все перечисленное. А клетка — тут нет никакого образа для меня. Свобода-несвобода? Этого нет у меня категорически. Просто птиц держат в клетках. Были бы не овсянки, а дождевые черви — сидели бы в баночке с землей, были бы рыбы — сидели бы в аквариуме...

А Аист и Мирон сами в полушутку попросили овсянок об уходе из этого мира через воду — и получили по своей вере, только, скорее всего, они не думали, что это произойдет так быстро. Они вообще знать не знали ни о чем и знать не могли. Но «овсянки помогли нам». А не «утопили нас», не «угробили нас». «Овсянки помогли нам в этом. Бросились с поцелуями в глаза водителю». И «мы разбились с Мироном Алексеевичем на обратном пути» — в этой фразе чуткий Аист внутренне извиняется перед нами за такую неприглядную подробность, жесткую, тогда как Мир исчерчен реками и полон любви... «Овсянки» — для меня они сразу обо всем. Это исчерпывающее послание.

Будь то история героя «Овсянок», любившего жену какой-то своей любовью, или появление двух подруг и фраза «Привет, вы нас не хотите?», ну и просто откровенные сцены в неспокойном 2020-м могут разбудить многих людей. Вы, насколько я знаю, уже сталкивались с подобной реакцией после выхода фильма «Небесные жены луговых мари», снятого по вашему сценарию. В чем причина этой тотальной обидчивости?

О, меня эти дела вообще не беспокоят. У людей есть полное, полнейшее право воспринимать или не воспринимать отдельно взятые явления и события Поэзии. Это то же самое, как каждый волен верить — не верить во что пожелает и волен физически касаться — не касаться других людей. Единственно, меня огорчает, когда меня и мои работы критикуют незрячие (это метафора, разумеется).

Если говорить о новой этике, в основе которой лежит борьба с дискриминацией некоторых социальных групп, — где, как вы думаете, та грань, за которой угнетаемый превращается в угнетающего?

Много умных людей в человеческой культуре уже рассуждали на эту тему. Думаю, что я согласен с большинством из них. А примеры не приведу, не помню. Подобные вопросы я для себя решил лет в 12–15. Причем решил мимоходом, никогда не озадачивался этим напрямую... Ну, вспомните фильм «Бакенбарды» Мамина — это чтобы мне не быть совсем голословным. Я вообще за органику, за саморегуляцию, как на уровне личности, так и на уровне общества, и против философии, психологии, ну и угнетения, само собой.

Расскажите, как проходит работа над книгой стихов Весы Сергеева (герой «Овсянок» и псевдоним Дениса Осокина. — Прим. «Инде»)?

Пишу, дышу, улыбаюсь... Я стараюсь не рассказывать о незаконченных вещах. Но стихотворение про канистру мне очень уж хотелось показать-повесить у себя в фейсбуке, чтобы немедленно порадоваться и утеплиться вместе с теми, кто мои книжки любит, чьи души родственны моей. Думаю написать стихотворений максимум 20 — и хватит. Я этим летом наконец-то доехал до города Кологрива — там Веса Сергеев жил и работал и печатался в газете «Огни Унжи», как рассказывает нам его сын Аист. В физической реальности районная газета там называется «Кологривский край».

Это дистанцирование — стихи Дениса Осокина, но как бы не Дениса Осокина — помогает вам с художественной точки зрения, дает больше свободы или причина в другом?

Я люблю все умножать, увеличивать, люблю создавать миры. А герои-авторы — они помогают мне в этой моей любви еще больше. И шапку-невидимку на своей голове я тоже люблю. Это не дистанцирование — это желание даже авторов создавать плюс личная моя задумчивость. Пусть поэзии и поэтов будет много! А я полюбуюсь ими, проезжая на велосипеде, проплывая на лодке или через стены и потолок моей комнаты.

Сейчас сериалы и, соответственно, работа сценаристов востребованнее, чем литература. Вас это огорчает или считаете такое положение нормой, поскольку воспринять книгу гораздо сложнее?

Я никогда не писал сериалов. Но меня никто и не приглашал к этому. Наверное, правильно. Ну какой сериал может написать такой оголтелый поэт, как Веса Сергеев? Хотя может быть, и может, и очень даже распрекрасный сериал.

Какие из отечественных и зарубежных сериалов можете отметить? А книги?

Мне нравится почти все. Другое дело — смотреть и читать это почти все необязательно. Я предпочитаю погулять. Или поработать за столом дома. Сначала одно, потом второе — и наоборот.

Фото: Денис Осокин, «Апрель МИГ Пикчерс»