Burger
Достояние республик: шесть российских региональных фильмов, которые вы не смотрели
опубликовано — 20.04.2017
logo

Достояние республик: шесть российских региональных фильмов, которые вы не смотрели

Башкирский этномюзикл, мелодрама из Якутии и калмыцкий артхаусный хит

На этой неделе в казанском прокате стартуют сразу два полнометражных региональных фильма — «Из Уфы с любовью» (Башкортостан) и «Похабовск» (Иркутск). Это кино снимали без помощи столичных продюсеров, что не помешало создателям добиться значительного зрительского успеха в местном прокате. Разговоры о необходимости децентрализации российского кинопроизводства не утихают с тех самых пор как стал очевиден феномен якутского кино, и новые примеры из других субъектов федерации только повышают интерес к киножизни на местах. О новой надежде татарстанского кино мы уже писали. На этот раз кинообозреватель «Инде» Алмаз Загрутдинов составил список из шести наиболее интересных, на свой взгляд, региональных фильмов последних лет.

«Етеган»

Режиссер Айсыуак Юмагулов
Башкортостан, 2014

Для регионов многонациональной России кино часто становится средством конструирования локальной идентичности. Поэтому на этапе зарождения собственного кинопроизводства республики, как правило, обращаются к объединяющим местный народ темам и сюжетам, и их источником предсказуемо становится фольклор. «Етеган» — телефильм, основанный на башкирской легенде о семи сестрах, которые, не желая сдаваться в плен неприятелю, решают покончить с собой, спрыгнув со скалы в реку. Сюжет, отсылающий к домусульманскому периоду истории башкир, имеет несколько вариаций: в одной версии легенды сестры превращаются в радугу, в другой — в звезды из созвездия Большой Медведицы. Создатели сентиментального и скромного телевизионного эпика выбирают второй вариант и переиначивают первоисточник в угоду драматургии: если в легенде семь сестер действуют как единое целое, в фильме подчеркнута автономность каждого персонажа. Здесь девушки не кровные родственницы, а соплеменницы-амазонки, и личные мотивы толкают каждую на путь вооруженной борьбы с врагом. В «Етегане» почти нет диалогов, зато много народных песен, красочной этники и отсылок к язычеству, не признающему непоправимости смерти. Трагический финал становится символом зарождения нации — мифотворческая миссия фильма выполнена.

«Хорло»


Режиссер Марат Никитин
Чувашия, 2015

Хорло — молодая девушка. Она живет с дедушкой вдали от людей и лишь изредка выбирается на сельские ярмарки. Размеренная отшельническая жизнь в гармонии с природой прерывается, когда Хорло обнаруживает в сарае раненного молодого человека, в которого она по законам жанра тут же влюбляется. Но стремительность чувств не вызывает зрительского недоверия: создатели не скрывают притчевой сути фильма, в котором Хорло выступает носителем древней чувашской культуры, а молодой человек — символом стремительно меняющейся действительности. Кино, таким образом, становится медитативной и тяжеловесной «философской историей о любви» (так о ней пишут на тематических кинофорумах). Вместе с тем в фильме есть и визуальная острота, и эротизм, благодаря которым он мог бы превратиться в чувашский аналог «Небесных жен луговых мари». Но этого не случилось — не хватило легкости. Впрочем, возможно, у чувашского кино просто собственный путь.

«Первая любовь»

Режиссер Степан Бурнашев
Якутия, 2015

Никто уже не вспомнит, как вышло так, что якутское кино у себя на родине стало собирать больше зрителей, чем голливудские блокбастеры (критики называют это «якутским феноменом»). Однако фильм «Первая любовь» может дать наводку, позволяющую раскрыть секрет такого успеха. Под незамысловатым названием скрывается качественная мелодрама, режиссер которой не изобретает велосипед, а смело использует годами формулируемые коллегами законы жанра. По сюжету, Он — сельский коневод, Она — городская бизнесвумен. Случай сталкивает их на улице Якутска, и они узнают друг в друге бывших одноклассников. Встреча становится началом трогательного романа одиноких, неустроенных и немного инфантильных в свои «чуть за 30» героев.

Фабула на грани банальности не отменяет самобытности фильма: для широкой российской аудитории мелодрама на якутском языке с актерами неславянской внешности не сильно отличается от фильмов какого-нибудь Вонга Кар-Вая. Тем более что Степан Бурнашев, подобно своему гонконгскому коллеге, не чурается бьющей наповал сентиментальности — достаточно сказать, что кульминационная романтическая сцена «Первой любви» проходит под дождем. Именно этот, в хорошем смысле, ремесленный подход и становится залогом успеха фильма у местной аудитории: человеческая история, происходящая в твоем городе, с людьми, которых ты можешь встретить на улице, притягательнее третьего сиквела четвертой эры каких-нибудь «Мстителей». Кстати, сразу после «Первой любви» Бурнашев снял хоррор «Хара Дьай», основанный на якутской мифологии. Зрители снова оценили высокое качество местного кинопроизводства в рамках законов жанра. Российскому массовому кино не хватает крепких мастеров жанра — тем интереснее наблюдать за карьерой Степана Бурнашева. Кто знает, возможно, именно в Сибири совсем скоро появится новый Тимур Бекмамбетов.

«Белый ягель»

Режиссер Владимир Тумаев
Ямало-Ненецкий АО, 2014

Премьера фильма «Белый ягель» состоялась в 2014 году на Московском кинофестивале — там фильм удостоился приза зрительских симпатий. Уже тогда кино, снятое в настоящей ненецкой тундре, называли не иначе как «режиссерским подвигом», а за особый акцент на местной этнографии создателей обвиняли в нарочитой экзотичности (и хвалили за нее же). Это не региональный фильм в чистом виде — картину сняли на Мосфильме, что, впрочем, только подтверждает тот факт, что регионы входят в моду, а жизнь на самых дальних рубежах родины может и должна стать основой для кино.

В центре сюжета «Белого ягеля» любовный треугольник: главный герой женится на нелюбимой девушке, в то время как его первая и настоящая страсть улетает на вертолете в город. Страсть героя, разворачивающая на фоне эпичных северных пейзажей, становится главным топливом этого холодного фильма. Сравнение с эпосом неслучайно: градус накала чувств протагониста таков, что кажется, будто существование тундры, неба и оленей зависит лишь от его жизненного выбора. Не обходится без традиционного для этнического кино конфликта цивилизаций и немого вопроса «Нормально ли, что в эпоху широкополосного интернета и разработки программ освоения Марса люди продолжают жить в чуме из оленьих шкур?».

«Булаг»

Режиссер Солбон Лыгденов
Бурятия, 2013

«Булаг» — дебютная режиссерская работа Солбона Лыгденова, более известного в качестве художника и специалиста по трюкам в фильмах «Миссия невыполнима-4», «Президент Линкольн: Охотник на вампиров», «Питер Fm», «Мы из будущего-2» и «Обитаемый остров». Для съемок Лыгденов вернулся на историческую родину. Главный герой картины, Виктор, принадлежит к древнему бурятскому роду. По преданию, его семья должна заботиться о святом источнике — булаге. Вместо этого герой злоупотребляет алкоголем, теряет работу и семью. Казалось бы, крепкая социальная драма, но алкоголизм в ней смешивается с мистикой: во время очередного запоя к герою приходит основатель рода. Дальше — больше: в фильме появляется криминальная линия с контрабандистами нефрита.

«Булаг» — очень красивое (в одной из сцен оператор Дмитрий Ильков практически оживит святой источник), но крайне неровное по ритму и интонации кино. Несмотря на внушительный потенциал затеи, режиссеру не удается собрать элементы картины в единое повествование: исторические флэшбеки, перестрелки на снегоходах, деревенские сцены запоя — в двухчасовом (а режиссерская версия фильма длиннее еще на 30 минут) «Булаге» находится место всему. При этом кажется, что в этой несобранности режиссер полностью синхронизируется с собственным героем — найти себя в новом мире не так-то просто.

«Чайки»

Режиссер Элла Манжеева
Калмыкия, 2015

Премьера «Чаек» состоялась в программе «Форум» Берлинского кинофестиваля 2015 года. При этом работу Эллы Манжеевой называют первым калмыцким фильмом — далеко не каждый российский регион может похвастаться таким стартом национального кинематографа. Режиссер картины в интервью «Сеансу» увлеченно рассказывает, что в фильме отразилась вся ее жизнь, и отмечает, что он стал для нее средством борьбы с комплексом представителя малого народа. Главную роль в картине о жене рыбака-браконьера сыграла уроженка Элисты и топ-модель Евгения Манджиева. Для роли актрисе-дебютантке пришлось сменить показы Jean Paul Gaultier на временную работу на хлебокомбинате — таким образом режиссер хотела «сбить с модели светский лоск». Результат того стоил: актерское существование Евгении Манджиевой — одна из главных удач фильма. В «Чайках» не обошлось без мифологического подтекста (птицы — это души умерших рыбаков), но режиссер не злоупотребляет локальной экзотикой, а, напротив, снимает понятный западному зрителю нордический артхаус, используя фактуру постсоветского быта. А это, без преувеличения, метод Звягинцева — с той лишь разницей, что место христианства в «Чайках» заняло язычество.