Человек-видимка. Интервью-дневник «Усируси» на «Инде» перед концертом в Werk

В восемь утра из десятиэтажки в Юдино выходит молодой человек — иногда берет с собой лыжи, а телефон всегда оставляет дома. Он катается или просто гуляет в лесу напротив, возвращается домой, но телефон не включает — обедает, а потом что-то записывает на диктофон и наигрывает на гитаре.

За пять лет Руслан Тухватуллин прошел путь от провальных выступлений в казанских тайм-кафе до собственной группы (так псевдоним Усируся стал названием коллектива), сцены фестиваля AWAZ и рецензий в федеральных медиа. Вечером 21 января «Усируся» вместе с другими группами сыграет в Werk, а всю неделю до этого Руслан отвечал на вопросы шеф-редактора «Инде» Александра Шакирова — получилось интервью-дневник: документально, спонтанно и очень искренне.

Твое состояние зависит от времени года, времени суток?

Мне зимой комфортнее: я живу в Юдино, самом лучшем месте в России. Это чуть дальше Лебяжьих озер. Там лес, десятиэтажка напротив него. Мне зимой комфортнее и в целом мое здоровье лучше зимой — с зимой я породнился.

Но летом тоже клево, просто у меня в детстве все лето проходило у бабушки, и я умирал от скуки. Есть недалеко от Набережных Челнов такой город Мензелинск. Моя мама оттуда.

Почему тебе там не нравилось?

Я не мог там с кем-то подружиться: просто три месяца был на даче. Кроме велика и огорода у меня ничего не было. Поэтому я только катался и поливал грядки.

Ты с рождения живешь в Юдино?

Да. Дом построили в 1998-м, а в 1999-м родился я. И живу в одной квартире 22 года.

У тебя не было ощущения, что ты живешь как бы вне города и наблюдаешь за ним со стороны? Как ты воспринимал Казань раньше и поменялось ли это восприятие?

Вообще для меня все районы на другом конце города казались чем-то нереальным. Юдино само по себе город в городе. Это как Дербышки — мне так все говорят, кто приезжает в Юдино. Хотя я сам в Дербышках не был. Раньше в Юдино было страшно, но я особо этого не застал — ходил только в местные художку и музыкалку, а в юдинской школе никогда не учился.

Ты ездил в город?

Да, каждое утро. Меня сначала отвозили на машине, а потом я ездил на автобусе и, грубо говоря, просто спал от конечки и до конечки. А по поводу мироощущения — я потом начал понимать: круто, что я родился в таком гетто. В 1990-х это был очень плохой район. Я сужу по художке и музыкалке — там были пацанские отношения, поэтому я знаком с миром пацанов, но никогда не контачил с ними вплотную. Хорошо, что я знаю эту жизнь, ведь я учился в 39-й и 131-й школах — типа крутых.

39-я — это которая на Япеева?

Там вообще все богачи.

Да, рядом СИЗО, церкви, менты.

Видимо, есть в этом какая-то связь. Поэтому для меня все это было контрастом. Я не из бедной семьи, и в юдинской художке на меня смотрели искоса, потому что я типа богатый, а в 39-й на меня смотрели сверху вниз, потому что я типа бедный.

А какие были критерии богатства-бедности?

Ну, я одевался не в спортивки. Даже джинсы или кнопочный телефон — у меня была Nokia N95 — могли вызвать зависть. А потом меня кто-то провожал до дома и узнал, что у нас квартира двухэтажная — так получилось, у дома такая планировка, а мы живем как раз на последнем этаже. И по всей художке начали об этом говорить, и у меня появилось клеймо богача. Хотя на самом деле у меня с детства было все, и даже излишне. Но в 39-й я даже немного стеснялся своего положения: дети постоянно летали за границу, меняли телефоны — хотя, может, у меня такой класс был богатый. Помню, как папа отвозил меня на «жигулях», а другие приезжали на «лексусах». Но уже тогда я старался избегать стыда.

Сейчас это осталось?

Думаю, это на всю жизнь. Может, мне с кем-то нужно подраться, чтобы прошло? Если серьезно, так это не работает… Вчера читал книгу про муми-троллей «Дитя-невидимка». Главная героиня стала невидимой, потому что ее дохрена буллили — бывает такое, когда людей много бьют или крепко ругают, они и правда становятся невидимыми и всего боятся. И когда девочка начала становиться видимой в новой, любящей семье, муми-тролль ей сказал: ты не станешь видимой до тех пор, пока не научишься проявлять злость и не будешь драться. И произошла ситуация, девочка заступилась за семью и стала видимой.

Я специально не ищу драки, но понимаю, что нельзя спасовать, когда придется защищать кого-то.

Но ты для себя сделал какие-то выводы? Что больше не позволишь над собой насилия — в том числе психологического?

Да, и психологического. Я не буду драться, если драки можно избежать, но не сбегу точно… Я никогда не был своим где бы то ни было. В музыкалке и художке я не был юдинским, а значит, был чужим. В 39-й меня буллил тот парень — из-за этого со мной не общался весь класс, кроме одного друга. Это тоже сформировало меня. Потом я ушел в другую школу, там все было хорошо, но там я был двоечником и в этом смысле тоже не своим. И так получилось, что я всегда отдельно существовал… Я это рассказываю, и, может быть, все звучит загадочно, как будто я какой-то особенный. На самом деле нет.

Все нормально, это жизнь. Еще мне хочется поговорить о первом музыкальном впечатлении. У меня это было так: в семь лет мне подарили кассетный плеер, а вместе с ним — кассету с лайвом «Мумий Тролля», который тогда, в конце 1990-х, был очень популярен. Я услышал голос Лагутенко, испугался и осознал, что есть в этом мире что-то совершенно иное, отличное от меня, и мне с этим иным придется жить и познавать его. Как было у тебя?

Клево! У меня была кассета группы «Корни».

У меня тоже была, чувак. Кажется, там была вся первая «Фабрика звезд».

Блин! Все, сошлись. Там была песня «Плакала береза». Но на моем кассетном плеере была еще кнопка Rec и встроен маленький микрофончик. И в самом конце песни они поют припев два или три раза и на самом последнем уходят на тон выше. И я помню, как нажимаю на кнопку Rec и пою — мне было пять или шесть, — пою припев, наполовину не понимая слов… Поэтому у меня был похожий опыт: я услышал кассету, и для меня открылся новый мир. Это совсем по-другому, не так, когда ты носишься и телек просто фоном. Тут только аудио.

Кстати, я недавно откопал на комоде кассеты — в том числе и «Корни» — и дал послушать своей девушке. На кассете до сих пор сохранились мои возгласы. А еще есть кассеты, на которых папа меня записал. Так интересно: я ни себя, ни папу не узнал! Говорят какой-то взрослый мужик и ребенок. Настолько у папы изменился голос… Или это из-за интонации: когда мы обращаемся к ребенку, то по-другому себя ведем… Я минут 15 не мог понять, что это мой папа. Тогда ему было 29–30, и вот совсем скоро 50.

А что сейчас тебе нравится?

Мне именно музыкально нравится «Гражданская оборона» — там все так грязно и жестко звучит, что просто приятно слушать. Хотя я помню, как впервые послушал «Гражданскую оборону» лет в 12 и подумал, что я это никогда в жизни не буду слушать. Потом мне слова понравились, а сейчас я уже думаю: ведь и музыка офигенная. Но для нее нужно определенное настроение.

А так в основном это был какой-то эмбиент, но я так устал от него в последнее время, пришел к какой-то техно-долбежке. Из того, что вспоминаю сразу, — Locked Club: это челы, которые накладывают на свою музыку мемы.

Да, я понял, это ребята из Cream Soda.

А кто еще современные и танцевальные. Дорн?

Дорн уже легенда.

А как твой вкус менялся за последние 10 лет?

Мой вкус менялся в зависимости от источников. Сначала это были клипы по телику: так я определил, что условные Maroon 5 или Red Hot Chili Peppers мне интереснее «Газолины», хотя ничего плохого в «Газолине» нет. Потом был телеканал A-One, и только потом у меня появился интернет. Сегодня утром, перед нашим интервью, я слушал сольные альбомы Криса Корнелла. Я вообще привык слушать музыку альбомами… У тебя есть понимание, что ты по-разному стал ощущать время?

Мне кажется, это связано с ответственностью, которую ты иногда вынужденно, а иногда по собственной воле берешь на себя. Хотя у меня с ответственностью все неважно. Но чем больше ее становится, тем внимательнее становлюсь я. Время искажается: мой папа говорит, что с годами время быстрее отлетает… Блин, я правильно понял вопрос, ты же об этом?

Я скорее спрашиваю о страхах: например, прошел месяц-год, а я ничего не написал. У тебя есть такое? Не появился у тебя страх перед временем, что ты что-то упускаешь?

Примерно так, да. У всех это по-разному: зависит от характера, как ты относишься к своим удачам и неудачам, сколько ты в действительности делаешь. У меня с этим все неважно. Иногда я могу забить на важные вещи, чтобы делать неважные. Например, моя одноклассница сняла мини-фильм и попросила написать туда музыку. Я сделал заметку: нужно посмотреть немое кино, посмотреть фильмы, которые похожи на ее фильм, послушать музыку для таких фильмов, прочитать Эйзенштейна, определить сверхзадачу — что и как я хочу. Хотя можно было просто начать что-то делать и в этот же вечер ей отправить. Я занимаюсь мелкими вещами, что-то почитываю, но все стоит… В мае мы выпустили альбом, и с тех пор молчание, хотя — я посчитал — у меня накопилось 19 демок. Да, девять из них — это концертные перепевки, но остальное плюс-минус новое. И все это не выложено по одной простой причине: блин, Руслан, надо же поехать записать на студию живые барабаны, нельзя же как раньше — делать плохо. В итоге это стоит, пылится и ничего не делается. Видимо, надо научиться разделять: здесь записать барабаны, а тут все звучит ужасно, но в этом ужасе все хорошо, и сразу выпускать.

Твоя мотивация зависит от того, что говорят про тебя и твою музыку?

Мне было пофиг, потому что пишут [в медиа] в основном после рекомендаций каких-нибудь знакомых.

Сейчас мы говорим с тобой, и меня никто этого делать не просил — если вдруг.

Спасибо, мне приятно. А вообще мне не нравится, что обо мне мало плохого пишут… Может, я какую-то ерунду делаю, которая никого не цепляет негативно. «Да, бро, делай, молодец» — такого много. А вот жесткого негатива ни разу не было. Только раз написали про заунывный вокал, что я кого-то там копирую. Это было совсем не колко, но я обрадовался этому комментарию… Хотя, если меня начнут херачить негативом, я буду очень тяжело это воспринимать.

Мне надоело думать, какое место я занимаю в иерархии крутости и гениальности. Я вообще не хочу себя сравнивать — слишком долго сравнивал со всеми. Устал, надоело. Круто, когда есть опыт прослушивания хорошей музыки, но плохо, когда ты начинаешь на нее равняться. Как я в свое время равнялся то на «Аукцыон», то на «Наутилус», и все это негативно отражалось: я как бы в очередь за «Аукцыоном» или Бутусовым вставал, и все. А мы должны стоять каждый у своей собственной кассы. И когда ты отказываешься от этого — ты освобождаешься.

Но когда хвалят, все равно это сильный мотиватор, разве не так? Когда про тебя написали крупные федеральные СМИ?

Все ребята обрадовались… наверное. Я не спрашивал напрямую. Но это во многом их заслуга: раньше обо мне никто не знал, но как только я собрал группу, все пошло.

У меня отношение к этому [вниманию медиа] было так себе: я помню, как на «Авазе» ко мне подошел чел из «Афиши»: «Я послушал твой альбом, он клевый. Теперь пришел послушать тебя вживую», — и потом он сделал заметку. И когда я в наш чат скинул эту заметку, ребята сказали: вау, как круто. А я подумал: человек случайно оказался на нашем выступлении — на «Авазе» мы выступали одновременно с Митей (Mitya, проект Мити Бурмистрова. — Прим. «Инде»): чтобы пройти на концерт Мити во дворе, они были вынуждены пройти через бар, где были мы.

Извини, но это ты так думаешь.

Возможно! Поэтому я не знаю, как к этому относиться. После выхода альбома [«Шкаф потайных вещей»] я написал редактору крупного медиа: привет, мы выпустили альбом, можно о нас выпустить рецензию? Он ответил: о, привет, я был у тебя на концерте на «Авазе», вы мне понравились, поэтому да. Я к этому отнесся спокойно — в каком-то смысле ты понимаешь, что это заслуженный труд, и ты не удивляешься вниманию, просто благодаришь. Условно, если нас вдруг позовут на «Вечерний Ургант» — это будет необоснованно: мы неизвестны, не сыграны, это будет звезда с неба. А тут я занимаюсь музыкой с 11-го класса, и вроде как я заслужил, что на «Афише» обо мне могут написать маленькую заметку. Ты принимаешь это с благодарностью, это придает уверенность посвятить музыке чуть больше времени, чтобы она стала твоей основной деятельностью.

Чем ты занимаешься еще?

Я ничем не занимаюсь, я бездельник. Учусь в архитектурном, но «учусь» — одно слово, я там скорее мучусь. Шлейф двоечника за мной тянется. Я слишком поздно понял, что это не мое, пошел туда неосознанно. А сейчас я на четвертом курсе и просто думаю: блин, что я тут делаю? Очень паршиво дотянул, обманывал учителей, списывал. Сейчас мне за это стыдно. Именно поэтому сейчас я не сдал ни один экзамен — потому что больше не списываю. Я боюсь, что меня отчислят, но только из-за реакции родных.

Глупая история: с одной стороны — получи корочку и занимайся чем хочешь, с другой — я уже психологически не вывожу. Из-за этого страдает и музыка: я не могу заняться чем-то для себя, пока я не закрыл учебу. Это созависимая хрень, она плохо пахнет, еще хуже выглядит, и лучше, конечно, с таким заканчивать после первого курса. Но точка не стоит — возможно, это будет переход в другой вуз.

Но ты хочешь высшее образование?

Да.

А для чего?

Во-первых, интересно учиться. Хочется что-то связанное со звуком. Просто обидно, что столько времени потратил на то, чем точно не будешь заниматься. Причем родственники по-прежнему говорят, что видят меня в профессии архитектора…

Ты знаешь, что Бутусов тоже архитектор?

Да, но он закончил! Бутусов сильный человек. Или ему все легче давалось? Надо у него спросить — может, возьмешь у него интервью?

Он в моем списке второй, сначала — ты.

Я понимаю все плюсы и минусы жизни музыканта и допускаю, что у меня гипотетически может быть бо́льшая известность — потому что у меня песни не очень сложные. Сорри, но, как говорил Юра Хой (основатель группы «Сектор Газа». — Прим. «Инде») про себя в интервью: знаю, что песни дурацкие, простые, но я сам человек простой, мент — что вы от меня хотите?

Но сначала слов не было вообще. В 2019-м вышел EP «Почему мир кишит злом?».

До этого был еще один EP. Это интересная история, более-менее связанная с Айратом Замалиевым: бро, я к тебе хорошо отношусь, просто ты гондон. Ладно, Айрат Замалиев — хороший мужчина, просто у меня с ним детские непонятки… Когда в четвертом классе я захотел создать группу, он меня зачморил и сказал: что, «Ранетки» назовешь? Меня это так задело, но я не знал, что ему ответить. Группа не состоялась: сначала все в классе задумались, но после его слов никто не пошел. В другой школе через пару лет к этому несерьезно отнеслись, но в 10-м классе я снова предложил собраться друзьям и знакомым — мне не хотелось собирать незнакомых людей. И тогда пришла мысль: есть же программы, я один могу записывать музыку. Я купил самую дешевую звуковую карту, у меня была старая электрогитара — вот наброски с этой гитарой были на первом EP, плюс там какие-то стихи Бродского, Высоцкого.

Почему на обложке «Почему мир кишит злом?» стихи Пастернака?

Впервые я услышал их в исполнении Высоцкого. В этом смысле у меня странное детство: лет в семь-восемь я много слушал Высоцкого и Окуджаву. И начав изучать Ableton, написал «Почему мир кишит злом?». Тогда же я поехал в Москву на месяц — учиться звукозаписи у Антона Маскелиаде.

А перед этим были ужасные выступления в тайм-кафешках — ужасные по звуку (сам звонил туда и просился выступить). Я был один, пытался и петь, и играть на гитаре, и что-то мутить с подложкой. «Почему мир кишит злом?» записан на фоне проблем со здоровьем — я тогда лежал в больнице и у моего близкого человека, пусть сейчас мы не общаемся, было все плохо. И я думал: ну бл*дь, что за фигня?

Потом все наладилось, и я подумал, что нужно записывать не только гитару и звуки, но и слова. Причем это были соображения из серии: вот если я буду петь, меня начнут больше слушать. На самом деле я всегда пописывал стишки, просто у меня банально не было денег купить микрофон. Я начал писать вокал, познакомился с двумя ребятами, которые решили выпускать казанских музыкантов и замутили Outsider — что-то типа лейбла. Они же делали мне выступление в «Норе». Выпустили мой альбом «Свети», но все не задалось. Потом я ушел с лейбла, и они удалили альбом. И эти треки теперь нигде нельзя послушать, кроме как в ВК… Ребята хорошие, они правда хотели помочь, просто я совсем туда не вписывался со своими сентиментальными переживаниями… А потом был EP под никнеймом Usirusya. Этот EP нарочито глупо записан: я три месяца отдыхал в Крыму, мне нравилась одна девочка, поэтому мини-альбом я посвятил ей. Такая история невзаимности, неразделенности. Я понимал, что этот альбом полная лажа — простые пацанские чувства, но не нужно отрицать эти простые вещи, мы все их испытываем, пусть это и поверхностно. И с этим EP я впервые выступил в «Верке».

А до того выступления меня по-прежнему никто не знал — даже люди, которые организовывали казанские концерты. Все началось с того, что Митя Бурмистров запустил конкурс: разыгрывал миди-клавиатуру и еще что-то. Нужно было записать трек и выложить видео. Я занял первое место, за него как раз и полагалась миди-клавиатура, а я пришел и честно сказал Мите, что у меня есть миди-клавиатура, причем такая же. «Точно не надо? Тогда я отдам другому, а тебе дарю нашу дружбу», — сказал Митя. Теперь мы дружим, и если что-то нужно, он мне помогает. Последний альбом я выпустил на его лейбле. Например, в треке «Просто» я вообще не хотел выпускать вокал, а Митя сказал: «Не вздумай, выпускай». А я уже полностью удалил этот проект, потому что думал: фу, блин, говно. Вообще со «Шкафом» такая история: я его написал за год, выложил сторис: ребят, записал альбом — он говно, кто хочет послушать, напишите в телеге, я вам скину, а так я его удаляю. Написали человек 15, конечно, поддержали меня. В итоге я решил с нуля его перезаписать. И уже перезаписанный материал показал Мите… И вот откопал запись вокала на трек «Просто» и на готовую mp3 кинул, без сведения — грубо говоря, как с диктофона. В итоге на эту песню пришло больше всего положительных реакций. «Спасибо, он мне помог», — писали. Трек, который я хотел удалить, оказался самым популярным.

Митя же потеснее меня свел с «Верком». А еще раньше его друг Джерк предложил мне выступить в «Смене» — с клевой артисткой Галей Chikiss… Я тогда с температурой играл. У меня почти каждое выступление было с температурой.

Это из-за нервов?

Не знаю, как-то получалось, что я заболевал перед концертом… Потом этот костяк знакомств привел к музыкальному сборнику «Сезон чудес» — мы все выступили в «Соли». Спустя полтора года я выступал в «Соли» уже на «Aвазе». Не знаю, как было на самом деле, я думаю, что меня все-таки порекомендовали знакомые, а не выбрали сами организаторы фестиваля. Но мне сказали, что Надя Самодурова (программный директор фестиваля AWAZ. — Прим. «Инде») выбрала меня среди казанских музыкантов, которые подали заявку. Она написала мне, спросила райдер и с кем я выступаю… А я один, до этого раз выступал в «Верке», один раз в «Соли», включал музыку с компа, и в тайм-кафешках. Но я ей пишу: значит, так, нас четверо — басист, барабанщик, гитарист и я, нам нужно то-то и то-то… И в этот же вечер я выложил сторис: ребята, срочно нужны басист, барабанщик, гитарист!

Думаю, если ту сторис тогда увидела Надя Самодурова, она… удивилась.

Но получилось смешно: в этот же день откликнулся Илья Пех, которого я знал по детскому лагерю, — он играл на басу, но потом уехал учиться в магистратуру в Москву. Теперь у нас новый басист Дамир Маликов. Барабанщик Сергей Суворов из моей 131-й школы, а гитарист Ринат Шафигуллин, можно сказать, сам нашелся. Мы начали усиленно репетировать: была задача играть вживую треки, записанные мной сольно.

А еще твою музыку взяли в театр, все так?

Да, это такая приятная история, потому что мне в ВК написал режиссер спектакля «Немножко слишком одиноко», это питерский Большой театр кукол, 4-го и 5 февраля будут показывать. Режиссер сказал, что случайно наткнулся на мою группу во «ВКонтакте». Конечно, я согласился: работал как получалось, впервые в жизни полетел в Питер. Я после этого подумал, что мог бы всю жизнь так работать — писать музыку на заказ театрам.

Это кукольный театр, там много вещей, и по задумке режиссера, зрители заходят в зал, рассматривают эти вещи, а три актрисы рассказывают, что эти вещи значат, — чтобы зрители сели смотреть спектакль подготовленными. В итоге на эти первые 15 минут поставили все треки с альбома «Шкаф с потайными вещами», а потом в спектакле уже моя музыка — не все полтора часа, но много — со словами. Вообще это интересно: идет спектакль, а потом заиграл трек, в котором я пою… Мы долго работали над тем, чтобы все было аккуратно и не падало неожиданно.

Ты сейчас сказал про «много вещей», и я подумал, что создатели спектакля просто что-то гуглили про вещи и нашли тебя по названию альбома.

На самом деле так и было. Потом еще мне режиссер сказал, что мой голос похож на голос их художника.

Почему ты так назвал альбом?

Я ехал в машине и заказывал обложку художнице Маше Королевой. Писал ей голосовое (у меня просто так работает — когда я записываю, лучше думается), но хотел это голосовое послушать и потом удалить. И я еду, записываю, перебираю слова, которые могли бы стать названием альбома, и в какой-то момент говорю: «Шкаф потайных вещей». И начинаю думать, что за хрень… И случайно отправляю ей эти три минуты записи… Она прочитала и ничего не ответила. Ну, думаю, раз так получилось, все — это будет «Шкаф потайных вещей».

В общем, я могу продолжить интервью и задавать вопросы, но предлагаю на сегодня закончить, чтобы с первого дня не было усталости. Но если ты еще что-то хочешь сказать — ради бога..

Ок, я как раз подавился конфетой — «Россия» подвела.

Начал читать книгу — мне стало интересно, как музыка воздействует на психику человека. И прочитал, что равнодушные, тянущиеся, низкие по нотам звуки характеризуют флегматиков. А быстрые, высокие ноты характеризуют сангвиников. Если в кино нужно будет описать персонажа, можно руководствоваться этим — и таким образом воздействовать на зрителя. Не очень много исследований на этот счет. Мне знакомый еще посоветовал прочитать «Неравнодушную природу» Сергея Эйзенштейна про то, как все это устроено и в кино, и в музыке.

На художественную литературу не так много времени остается, но позавчера читал про муми-тролля — классная штука, ни хрена не для детей. Сидишь и плачешь. Ну условно. И не условно.

У тебя было такое, что ты заплакал от музыки или от того, как музыка вернула тебя в какой-то момент?

Я помню такой яркий момент: я ехал в автобусе в школу и включил трек Floating Points Kuiper. Впервые услышал эту группу, трек шел 18 минут, а так как ехать мне было капец как долго, я его послушал несколько раз. И это тоже психологическая штука: 15 минут идет монотонная музыкальная хрень, которая то растет. то обрывается, и создается бесконечное напряжение, состояние тревоги, которое ты не можешь описать — ничего не случилось, но появилась тревога. А в последние минуты все затихает, и начинается спокойная часть, под акустическую гитару. И вот под эту гитару я разрыдался. Сильнее музыкального потрясения не было. Наверное, если это послушать дома, такого эффекта не будет, просто все совпало: и время — я ехал сонный в автобусе, и возраст, и то, что я раньше такую музыку не слышал, и то, что настроение у меня было такое.

Руслан, привет! Сразу вопрос: как выглядит твой идеальный день?

Привет, Саша! Мой идеальный день должен выглядеть вот так: проснулись в пять утра, выпили стакан воды, сделали все свои домашние бытовые делишки и часов в восемь идем в лес — катаемся на лыжах, если погода позволяет, или просто гуляем. Обязательно оставляю телефон дома и не беру его с собой. Потом прихожу домой часов в 11, принимаю душ и ем. Потом желательно не выключать телефон из авиарежима, позаниматься музыкой, почитать книжку, а потом поехать куда-нибудь в город или встретиться с близким человеком. И на этом все, хотя важно сделать что-нибудь полезное — помочь кому-нибудь в работе. Вернуться домой, приготовить ужин и посмотреть кино под этот ужин. Потом можно снова пойти в душ, хотя мне уже надоест — лучше почитать книжку перед сном, помазаться всякими хорошими маслами, чтобы сон был крепче, проветрить комнаты, выпить стакан воды на ночь и лечь спать.

А тебе легче придумывать, когда ты ходишь, гуляешь или, наоборот, все происходит в один момент? Или надо просто спокойно посидеть, подумать?

Это происходит, когда есть эмоциональные потрясения или долгие переживания — один день, два дня, месяц. Или это общий эмоциональный фон, на который не обращаешь внимания, но в один день он скручивает, и ты пишешь какие-то стишки, а потом уже пытаешься подобрать к ним мелодию под гитару или пианино. В последнее время обычно так бывает.

Кстати, а что обычно готовишь себе или семье?

Вообще вкусно я готовлю плов, яичницу и котлеты с каким-нибудь гарниром. А еще макароны по-флотски. Сегодня как раз доедали плов.

Как вчера порепетировали? Часто что-то новое вместе придумываете на репетициях?

Репетировали вчера классно, не всегда так получается. Обычно я что-то приношу, и мы вместе решаем спорные вопросы — ок это или нет. Если не можем прийти к выводу, то оставляем на домашку, чтобы я и, например, басист придумали партию и принесли на общий выбор в следующий раз.

Был такой момент, когда вы только начали репетировать, и ты понял: «да, мы банда, у нас получается»? И были ли сомнения: что ты одиночка и не сможешь работать в команде?

Не было сомнений, что я не смогу работать в команде, потому что двоих ребят я знал давным-давно, хоть мы и почти не общались. Были переживания, что я не смогу найти общий музыкальный язык с ребятами. То, что для меня было плохим решением, для них могло быть хорошим. Сейчас стало легче. В группе классно, что ты берешь на себя ответственность — тебя не заставили, а ты сам хочешь, чтобы получилось хорошо… Иногда чувствую себя режиссером, который орет на съемочной площадке… Теперь есть переживания, что мне будет гораздо труднее выступать сольно.

У меня не было уверенности, что вот теперь мы крутая группа, потому что я всегда вижу много недостатков и мало вижу того, что хорошо. Но бывает, что на репе сыграем классный фрагмент и после улыбаемся, думаем: да, вот тут получилось.

Наверняка у тебя тоже бывает такое, что ничего не хочется — вообще, даже не хочется хотеть? Что делаешь в таких ситуациях?

Блин, хочу найти ответ на этот вопрос, не знаю. Потому что ясно, что делать, когда что-то хочешь. А что делать, если нет этой отправной точки — желания? Кажется, что на самом деле желания всегда есть, но их становится не слышно из-за разных противоречий внутри и из-за неумения принимать решения. Но если это депрессия, то, может быть, стоит обратиться за помощью хотя бы к психологу. А ты что делаешь, если ничего не хочешь?

Пытаюсь разобраться, почему я ничего не хочу. И, найдя причину, что-то изменить. Но это на словах легко, а на деле — не всегда.

Правда.

Какие мысли перед концертом?

Хочется, чтобы все это быстрее закончилось. Много сил трачу. Завтра, например, едем в «Верк» — сводить наши записи под их колонки.

А как же предвкушение концерта? Наверняка многие придут именно на тебя.

Блин, если честно, я все-таки заболеваю, держу традицию… Но на это пофиг, из-за концерта чувство все равно приятное.

Что такое?

Я почему-то каждый раз немного проседаю — видимо, из-за волнения или нагрузки. И организм говорит: «Пока, бро». Но я ок!

Как самочувствие?

Лучше! Еду из «Верка», вообще очень устал, сегодня там весь день.

Тогда скажи мне, о чем ты мечтаешь прямо сейчас, в 23:51?

Сейчас мечтаю о том, чтобы все люди, которые были и есть в моей жизни, были счастливы и спокойны.

Так и будет. Удачи вам завтра!

Спасибо огромное! Пиши, если что.

Читайте также:

35 музыкальных релизов 2021 года, на которые стоит обратить внимание

Концепция недопох*изма. Максим Семеляк — в интервью «Инде»

Олег Ягодин, «Курара»: «Гасить время — это признак старости. И современности»

Если в городе N пытаются сорвать чей-то концерт. Anacondaz в интервью «Инде»

Любовь и другие светлые штуки. Интервью фронтмена группы «Казускома» Артема Ляховского

«Черный государь» выпустил дебютный альбом — чтобы о проекте узнало как можно больше людей, Митя Бурмистров пошел на «Давай поженимся»